Коля смотрел в окно, но, судя по блуждающей на лице улыбке, видел что-то другое. Палыч кашлянул.
— Коля…
— Какая женщина, мой друг! Ах, какая женщина! Потрясающая!
Повар обернулся и с трудом сосредоточился на шефе.
— Виктор Палыч? А вы почему в таком виде?
Палыч потёр лоб. Твою ж дивизию, блин. Лет пятнадцать столько не пил. Совсем расслабился. Он подтянул треники и пошевелил босыми пальцами. Да уж, форма номер раз, трусы, противогаз… Пол тёплый, и не вспомнил даже про ботинки. Откашлялся.
— Закаляюсь, Коля. Здесь это популярно.
— Ну конечно! Вон, вы уже второй раз кашляете, не хватало в дороге разболеться. Надо бы мёда у них спросить. Или хотя бы малинового варенья.
— Вот и я к тебе по какому вопросу. Зайди в столовую, спроси: где можно свежих овощей, зелени и так далее в дорогу купить. Картошки. Дальше, говорят, почти невозможно достать до самой Новой Самары. У бурят огороды не очень. Затарься хотя бы на неделю-две.
— Понял, Виктор Палыч, сделаю. А вы оденьтесь всё-таки получше. Хотя бы тапочки…
Дверь открылась, и в комнату снова заглянула друида. В коридоре слышались голоса сестричек.
— Коля, пойдём со мной, дорогой, у меня к тебе дело есть.
— Виктор Палыч, извините, — Коля полетел чуть ли не вприпрыжку.
Дождавшись, пока честна́я компания отчалит, Палыч с облегчением вернулся в свою комнату, надеясь, что никто больше не стал свидетелем его позорного дефиле. Было чисто, проветрено и заметно, что даже пол по-быстрому помыли. Использованное постельное бельё стопочкой лежало на краю кровати. Посуду унесли, остатки от вчерашнего застолья — тоже.
Он переоделся и посмотрел в зеркало. Из зеркала глядело молодое, почти мальчишеское лицо. Какой, нахрен, Палыч? До Палыча теперь, как до луны пешком. Виктор? Официозно. Витя? Мямля какая-то… Кто я?
За этими мыслями и застал его Олег. Послушал. Потёр затылок.
— Знаешь что? Пошли съедим чё-нибудь — мозг заработает.
— Пошли, — Палыч ещё раз крепко потёр лицо. — У меня сегодня ночевали три обалденных девушки. Три! И, судя по всему, остались довольны. А я проснулся — и к Кольке сбежал. Дурак я, вот кто.
Олег только хрюкнул.
В столовой было немноголюдно. Завтрак они себе выбрали тоже ностальгический: яичница, какао и бутерброды с маслом и сыром.
— Слушай, шеф, а почему у тебя по молодости такая кликуха была?
— Какая?
— Ну, Витя-Камаз.
Палыч поковырял вилкой в яичнице.
— Я ж в автобате служил. В восемьдесят втором ЗИЛы в Афгане начали менять на КАМАЗы. А я ещё до армии в ДОСААФе успел шофёрские корки получить, на грузовик в том числе — меня сразу на КАМАЗ и посадили.
— Ясно.
— Олег, Витя-Камаз был резкий, как понос, и дров успел наломать столько, что десять КАМАЗов не вывезут. Не хотел бы я, чтобы он возвращался.
Олег задумчиво покивал:
— Я тебе вот что скажу: не парься. Вспомни, парни рассказывали — какая у них с именами получилась лажа. Место тут такое — правильное имя само тебя в нужный момент найдёт.
— Думаешь?
— Уверен.
— Ну и хрен с ним, пошли.
НЕМНОГО МАГИИ
И КОММУНА ОСТАЁТСЯ ПОЗАДИ
Напротив гостевого общежития стояла повозка. Она была похожа на фургон переселенцев из фильмов про Дикий Запад, только уменьшенный, на толстых резиновых колёсах и подрессоренный. На высокие, по пояс, деревянные борта были установлены дуги, поверх которых натягивался (вот прямо сейчас натягивался) непромокаемый тент. Добровольцы из числа наёмников проявляли зави́дную сноровку. Сок на правах командира руководил процессом — то есть стоял, сдвинув шляпу на затылок, и периодически кидал что-то типа: «ага», «давай потуже», «нормально». Рядом смирно ждали четыре довольно помахивающих хвостами лошади и такой же довольный Колька, и с ними (всеми пятью) о чём-то говорила Илитель.
Олег и Палыч подошли и пристроились рядом с Соком.
Илитель положила Коле руку на голову, слегка прикрыв глаза.
— Эт чего? — поинтересовался Олег потихоньку.
— Это чтоб он быстрее запомнил, — так же тихо ответил Сок, — нормально всё.
— Ух ты! — обрадовался Палыч. — А всех нельзя так обработать: хлобысь — и у нас куча лошадников?
— Не, — засмеялся Сок, — для этого надо, чтобы все дружно в неё втюрились. Иначе не сработает.
— Эх, такая идея накрылась…
Коля между тем начал запрягать лошадей.
— Странно как-то, — высказал критическое соображение Олег, — я думал, они парами будут стоять, как в сказке про эту… Золушку.