Рынок оказался не особо богатым. Правда, им удалось сторговать кое-что, изначально не предлагавшееся на продажу. Рут уговорила парня продать ей длинную индейскую флейту (с удивительно красивым голосом), а Марина купила ловца снов из ивовых прутьев с маленькими стеклянными бусинами в бежевой шерстяной паутине и с настоящими совиными перьями. Ловца она решила повесить в детском фургоне, объявив, что это волшебная штука, которая ловит и съедает плохие сны. Должно сработать, а то в последние дни Зулмат часто просыпается по ночам в испуге.
В остальном девчонки были немного обескуражены, поскольку у Вана опять пытались выяснить цену на таких красивых скво, и предпочли ретироваться в лагерь от греха подальше.
Вскоре вернулся Сок. Человек, которого он привёл с собой, полностью удовлетворил бы интерес любого этнографа к самобытной индейской культуре. Он был одет во всё кожаное, расшитое какими-то шнурками, бусинами, палочками. Каким-то особым образом вплетённые в волосы меховушки и серо-белые полосы, покрывающие лицо, создавали странное ощущение. Довершал образ кожаный бубен с узорами, косточками и перьями. Лицо у индейца было молодое, но глаза… Палыч подумал, что этому шаману должно быть далеко за сотню лет. Старик.
Молодой индейский парень, пришедший с ним, оказался переводчиком.
Сок откинул полотнище с торцевой части фургона, и шаман мягко поднялся внутрь. Олег деревянно лежал на походной койке. Глаза его были слегка приоткрыты, но ничего вокруг себя он, явно, не видел. Старик осторожно присел рядом с ложем, повёл носом, внезапно пронзительно напомнив…
— Да он — волк! — не удержавшись, брякнула Рут.
Молодой внимательно посмотрел на неё и едва заметно покачал головой.
«И ты — тоже волк, — поняла Рут. — Мать моя, да вы все — волки! Целое племя! Вот почему вы торгуете, а не воюете. Вам все эти людские разборки просто не интересны…»
Старый тихо заговорил, делая паузы, чтобы молодой успевал переводить:
— Очень плохо. Три тёмных духа вокруг него вижу. Тревога, боль и смерть. Смерть держит зубами вот тут, за руку. Проникла уже внутрь, не отпустит… Могу успокоить боль. Могу отогнать тревогу. Смерть очень сильная. Не могу обещать. Только попробовать.
Палыч с трудом разжал стиснутые зубы:
— Попроси деда, пусть попробует.
Парень не стал отрицать родственные взаимоотношения, кивнул, перевёл.
— Нужно вынести его наружу. Нужна квадратная площадка, по углам четыре костра. Я покажу.
Непонятно, был обряд длинным или коротким. Шаман кружился, бил в бубен и пел, завораживая всех своим ритмом. В какой-то момент в костры полетели пучки трав, дым сделался белым и пряным, и Палыч увидел…
Олег был полупрозрачным, внутри него чернильным пятном, доходя почти уже до сердца, расползалась чёрная тень. Ещё две кружились вокруг, свиваясь в спиральный водоворот, нацеливаясь влиться внутрь. Палыч не так понял, как почувствовал, что если они успеют — всё, конец. Вокруг лежащей фигуры кружился большой белый волк с ярко-жёлтыми глазами. Волк был старый, переживший за свою жизнь много боёв. На морде и боках его виднелись давно зажившие шрамы. Вот волк сделал бросок, и воронка сбилась, превратившись в двух странных зубастых птиц. Они бросались сверху, стремясь пробиться в лежащего человека, но волк всё время оказывался быстрее. Тогда они начали нападать на волка, целясь в глаза. Он уворачивался, рвал чернильных птиц, бил лапами. В конце концов волк победил, но на морде его появилось несколько новых ран. Волк несколько раз обежал вокруг лежащего человека, сел на задние лапы и завыл. Сквозь биение бубна и гудение огня, сквозь вой, которому вторили многие молодые голоса, Палыч слышал что-то, какой-то звук и какой-то голос, который он не мог объяснить. Чёрное пятно внутри Олега начало съёживаться, стекать обратно в руку, собираться вокруг раны. Ярко вспыхнувшие сполохи сложились в прозрачный силуэт… Образы мелькнули и исчезли, не дав себя рассмотреть.
Костры прогорели. От краснеющих углей шёл жар. В ночной темноте светились десятки жёлтых глаз. Исчезли. Показалось?
Рядом с Олегом сидел совершенно измученный шаман. Глаза были закрыты. Из прокушенной губы шла кровь.
Олег спал.
Мягко ступая, подошёл парень-переводчик. Шаман заговорил.
— Ваш друг получил облегчение, но это ненадолго. Лучше будет, если он будет спать. Я дам вам тра́вы, чтобы замедлить смерть, — волк помолчал. — Я не смог победить её. Но я видел, кто сможет. Женщина-птица. Но она при этом и ящерица. Она белая и чёрная. И она из огня. Она живёт внутри серой скалы под золотым деревом, — шаман открыл глаза и покачал головой. — Я не знаю, кто это. Но ваши дороги пересекутся.