— Кровь лошади, — сказал Пиро, попробовав его. — Могу ли я спросить, кто приготовил это?
Сетра жестом указала на Тукко, который сделал какое-то движение головой, которое можно было бы принять за поклон, если бы у того, кто смотрел на него, было бы буйное воображение.
— Это много объясняет, — задумчиво заметил Пиро. — Еда просто великолепна.
— Я рада, что вам понравилось, — сказала Чародейка, которая, откровенно говоря, едва коснулась своего блюда. Зато остальные, должны мы добавить, и не собирались скрывать свое удовольствие от еды. Немного позже была принесена другая перемена, состоявшая из различных овощей, вместе с гарниром из крема, приправленным тем же вином, которое они пили; мы можем сказать, что она имела не меньший успех, чем первая.
Когда все закончили есть, Пиро сказал, — Я подумал, что, возможно, загадочная Зарика могла бы сделать нам честь и присоединиться к этому восхитительному пиру.
— Я бы тоже хотела этого, — ответила Сетра. — Но она так истощена после своих занятий, что решила уступить более насущной необходимости, чем голод.
— Ну, я хорошо понимаю ее, — сказал Пиро, который мог вспомнить насколько он был усталым, и который, на самом деле, был в точно таком же состоянии несколько часов назад.
Затем последовало еще несколько перемен, которые, с разрешения читателя, мы не будем описывать; достаточно сказать что там была, например, рыба, пойманная в тот же день в быстрых горных ручьях Горы Дзур, поджаренная птица-игрунчик в винном соусе и фруктах и другие местные деликатесы. Когда подавали птицу, Тазендра заметила неизвестному Текле, — Мика, кажется я уронила свою вилку; не будешь ли ты так добр и принесешь мне новую.
— Мика! — воскликнул Пиро.
— Да, милорд, — сказал достойный Текла. — Это мое имя.
— Но тогда ты тот самый Мика, о котором так часто рассказывал мой отец, Кааврен, Граф Уайткрест.
Текла, который действительно был нашим старым другом и лакеем Тазендры, густо покраснел и буквально засветился от гордости, и смог только что-то пробормотать и поклониться, так велика была его радость от мысли, что Кааврен не только помнит его, но и рассказывал о нем своему сыну. На самом деле Мика был настолько переполнен эмоциями, что потребовалось напомнить ему, прежде чем он принес своей хозяйке новую вилку.
Мы можем только добавить, что с этого времени Мика с радостью дал бы изрубить себя на кусочки для Пиро, как он готов был сделать это для самой Тазендры.
К тому времени, когда они добрались до части обеда, предназначенного для сладостей, которая, в данном случае, приняла форму разнообразных местных ягод с соусом из ванильного сахара, все расслабились и были готовы для разговора. И здесь они тоже не разочаровались, так как Чародейка, хотя и наслаждалась вместе с довольными гостями восхитительной едой как и они все, на самом деле свела их всех вместе, имея в уме некоторую идею для обсуждения; и изысканная еда должна была быть только прелюдией к серьезному разговору.
Начала она, однако, таким образом: — Мои друзья, — сказала она, — так как я надеюсь, что могу называть вас так, я позвала вас всех сюда с очень определенной целью.
— Вот как, — сказала Волшебница в Зеленом, наклоняя голову, — это очень хорошо и я надеюсь, что вы окажите нам честь и расскажите об этой цели.
Одобряющий шепот и кивки всех, собравшихся за столом, ответили на ее слова. Чародейка сказала, — На самом деле я собираюсь сделать именно это.
— Как, прямо сейчас? — сказал Китраан.
— Да, и я готова начать.
— Ну, — сказал Пиро, — с моей точки зрения, после путешествия длиной почти в две сотни миль, я думаю, что не может быть ничего лучше, чем узнать причины этого путешествия.
— Послушайте, и вы все поймет.
— Мы слушаем, — хором сказали все за столом, перенеся все внимание на Сетру Лавоуд.
— Тогда вот моя цель: мои друзья, я предлагаю восстановить Империю.
— Кровь лошади! — сказал Пиро.
— Смело и амбициозно, — сказала Волшебница в Зеленом.
— Достойная цель, — воскликнул Китраан.
— Если кто-нибудь и сможет это сделать, то только вы, — сказала Сетра Младшая.
— С моей стороны, — сказала Тазендра, — я почти уверена, что полностью поддерживаю это.
— Ну, — сказал Чародейка, — если мы все за, я не вижу причин, почему бы нам не сделать это.
— Но… — сказала Тазендра.
— Да?
— О, я согласна, что это хорошее дело, но, как мне кажется, сделать это не так-то просто.
— О, — сказала Чародейка, — с этим я не спорю.
— Вы не спорите? Тогда это хорошая мысль. Потому что, видите ли, когда вы выражаете желание…
— О, моя дорогая Тазендра. Более чем желание: цель.
— Да? А что теперь?
— А теперь, как мне представляется, нам нужен план.
— Да, план.
— Точно.
— Ну, Тазендра, у вас есть какой-нибудь?
— Как, у меня?
— Да.
— Совершенно нет. И, поскольку у меня не было никакой цели, следовательно у меня не может быть никакого плана.
— Да, это правда, но вы ведь согласны с тем, что это хорошая цель?
— Да, конечно. И тем больше причин для того, чтобы разработать хороший план.
— И тем не менее, Тазендра, вы говорите, что у вас нет плана.
— Говорю это? Моя дорогая Сетра, я настаиваю на этом.
— Хорошо, вы убедили меня: у вас нет плана.
— Я очень рада, что мы пришли к согласию, — сказала Тазендра.
— Да. Теперь все хорошо.
— О да, все хорошо, за исключением…
— Да, за исключением…
— Трудностей.
— О, да; трудности.
— Да, что мы будем делать с ними?
— Мы преодолеем их, — коротко ответила Чародейка.
— Лично я, — сказал Китраан, — люблю преодолевать трудности. На самом деле я считал бы всю мою жизнь неудавшейся, если бы мне никогда не пришлось преодолевать трудности.
— Я совершенно согласна с вами, — сказала Тазендра.
— Как, на самом деле? — сказал Китраан. — Ну, меня это невероятно радует.
— Я очень рада, что вас это радует. Но, что касается трудностей, я хочу задать вопрос…
— О, вы хотите задать вопрос? — сказала Сетра Лавоуд.
— Да. Много лет назад мой друг Пэл утверждал, что умение задавать вопросы — признак ума, поэтому я всегда стараюсь использовать возможность спросить, как только я могу.
— Лично я, — сказала Чародейка, — не слишком далека от того, чтобы согласиться с ним. Но скажите мне, какой вопрос вы хотите задать?
— Вот он. Я хотела бы знать, каким образом мы преодолеем трудности.
— Чтобы преодолеть их, нам нужен план.
— В точности так я и думала! — радостно вскричала Тазендра и с такой силой ударила столу рукой, что вся посуда загрохотала. — Вы можете сформулировать его?
— Почему нет? — сказала Сетра, которая, откровенно говоря, находила разговор очень забавным, и продолжила, — Ну, в первую очередь давайте посмотрим, какие трудности есть у нас?
— Что за трудности? Ну, начать надо с того, что у нас нет Орба.
— Верно, — заметил Пиро, который молча слушал разговор, но его внезапно поразила справедливость этого замечания.
— Да, — сказала Чародейка, — это правда. Но давайте подумаем и исследуем проблему. Почему у нас нет Орба?
— Почему? — крикнула Тазендра. — Потому что Лорд Адрон уничтожил его, вот почему!
— Вы так думаете? — сказала Чародейка, слегка улыбнувшись.
— Почему нет, я совершенно уверена в этом. Я была там, вы знаете, когда весь город был уничтожен, а разве Орб не был в городе?
— О, он был в городе.
— И мог ли Орб уцелеть, когда произошел взрыв настолько сильный, что в результате появилось Море Аморфии?
— Нет, не мог.
— Ну вот, — сказала Тазендра, — мы получили результат. Орб был в городе, все в городе было уничтожено, следовательно Орб был уничтожен.
— Ну, моя дорога леди-Дзур, вы рассуждаете как сам Глибур, вот только…
— Да?
— Вы ошибаетесь.
— Но где именно моя ошибка?
— Ваша ошибка? Вот она: Орб не был унитожен.