— Да, но, как вы заметили, у меня был меч, а у них, да, у них были только ножи.
— И тем не менее, то, что вы сделали, настоящий подвиг.
— Вы слишком добры.
— И тем не менее, — сказала Телдра, — я по-прежнему не понимаю, почему они напали на нас.
— Вы не понимаете? — сказала Арра. — Подумайте, миледи о том, что для человека вы и Маролан являетесь демонами?
— Мы? Вы меня поражаете.
— Неужели? Тогда получается, что все те, кто похож на меня, считаются демонами в землях, населенных вашим народом?
— Ну, в вашем наблюдении много правды.
— Вы так думаете? Тогда я удовлетворена.
Маролан оглянулся и заметил, — Они не преследуют нас.
— Это хорошо для нас, — сказала Арра, — и еще лучше для них.
— Да, — сказал Маролан, — я уверен, что вы правы.
— А я, — сказала Телдра, — думаю, что путешествовать верхом намного лучше, чем пешком.
— В этом, — сказал Маролан, — нет никаких сомнений.
— Давайте повернем здесь, — сказала Арра, — так как, если я не ошибаюсь в значении следов колес, которые отпечатались на земле, мы скоро выедем на дорогу, которая не только направит нас на юг, но, более того, доведет нас до моста над очередной рекой этой местности, или, по меньшей мере, глубокого ручья, который, судя по всему, пересекают дважды в день.
— Хорошо, — сказал Маролан, — я согласен, что надо повернуть здесь, так как вы считаете, что это самое лучшее.
— А сегодня ночью, когда мы остановимся, — сказала Арра, — не забудьте поблагодарить Богиню Демонов, которая, скорее всего, направляла сегодня вашу руку с мечом.
— Не премину так и сделать.
Они остановились этой ночью и расстелили одеяла по земле — которая, должны мы сказать, была приятно мягкая, так как последние несколько часов они ехали по покрытой травой равнине — и тут Маролан почувствовал, как по его непокрытой голове ударили капли дождя.
— Принесите оборудование, Арра, — сказал он. — И побыстрее.
— Очень хорошо, — сказала жрица и поторопилась принести оборудование, которое требовалось для искусства язычников, которое практиковал Маролан, а именно медные подсвечники, свечи и прочие атрибуты, которые он поторопился использовать в соответствии с системой, которой его научили, и, которая включала определенные жесты, песни и заклинания, так что в результате дождевые облака, по своим собственным причинам, прошли над ними, но они сами остались сухими.
— Хорошо сделано, — заметила Арра.
— Я буду сторожить первой, — сказала Телдра.
Маролан не ответил, так как, закончив колдовство, уснул глубоким сном.
Среди историков — которые, как может быть знает читатель, проводят много времени обсуждая вопросы, которые интересны только им самим — идут непрерывные споры, касающиеся общего вопроса: при каких условиях можно путешествовать пешком быстрее, чем верхом? Это, без сомнения, трудный и сложный вопрос, обсуждается ли он теоретически или в применении к конкретным историческим примерам. Когда этот вопрос обсуждается теоретически, есть так много разных условий или «переменных», как говорят арифметики, которые обеспечивают бесконечное количество аргументов и контраргументов: точное расстояние путешествия, физические возможности человека, особенности местности, порода лошади, тип пищи, поглощаемой человеком, тип корма, поглощаемого лошадью, и даже обувь, или ее отсутствие, у каждого из участников. Пытаться решить проблему, обратившись к истории, ничуть не лучше, потому что всегда есть вполне достаточно различий в обстоятельствах, не позволяющих произвести точное сравнение.
Конечно, всегда можно себе представить исключительные условия: никто не спорит, что всадник всегда обгонит пешехода на расстоянии полмили по ровной местности; аналогично, никто не собирается ставить под вопрос, что в забеге на тысячи миль атлетически сложенный человек всегда легко обгонит всадника независимо от того, какая у всадника лошадь и о какой местности идет речь.
Число, которое чаще всего используется в подобных дискуссиях (и которое, должны мы допустить, чаще всего вызывает разногласия) где-то около трех дней. То есть, если мы возьмем всадника и отправим его по прямой дороге на хорошей лошади, такой как Браункэп, и если возьмем другого человека, умеющего пробегать длинные расстояния, и тоже отправим в дорогу, и если эти невероятные условия сохранятся, тогда бегущий человек догонит всадника примерно на третий день. Мы обязаны добавить, что все попытки проверить это не дали ничего, кроме споров об обоснованности проверки; правда, согласимся и с тем, что большие суммы денег поменяли владельцев, так как, пока историки проводят свои проверки ради знаний, никогда нет недостатка в тех, кто не может видеть забег и не поставить деньги на его результат. Лично мы пришли к заключению, что, на самом деле, есть очень мало случаев, когда человек должен проехать на лошади очень большие расстояния (хотя, будьте уверены, именно такое происшествие родило на свет популярную балладу «Месть Лорда Стоунрайта»), скорее, когда сравниваются скорости всадника и пешехода в любой практической ситуации, почти всегда есть дополнительные определяющие факторы, которые важнее простых вопросов о скорости и выносливости. Другими словами, наивный наблюдатель мог бы заметить, что Маролан, Телдра и Арра скорее стали двигаться медленнее, обзаведясь лошадями. Тем не менее в их положении, был один фактор, который перевешивал все остальные: Этот фактор был не большим и не меньшим, чем удобством.
Более точно, уже тот факт, что они способны ехать, делало их путешествие более простым и приятным для всех троих — а все трое, должны мы добавить, были опытными наездниками — и вместо того, чтобы идти по десять-двенадцать часов в день, как они привыкли делать, они делали переходы по восемнадцать или девятнадцать часов в день, и, хотя не считали, что торопятся, в результате намного увеличили свою скорость, направляясь к наследственному владению Маролана — точнее к графству Саутмур.
После недели хорошей езды, Арра заметила, — Милорд Маролан, мне кажется, что у нас почти кончились наши запасы еды.
— А, — сказал Маролан. — На самом деле я тоже заметил это.
— И у вас есть план?
— Мне кажется, что в этой местности полно диких норска, и, более того, в ней в изобилии встречаются некоторые виды птиц.
— И поэтому?
— Поэтому я предлагаю поймать некоторых из них, а поймав — съесть.
Арра кивнула. — Я думаю, что это хороший план, и, с моей стороны, голосую за него всем сердцем.
— Отлично, — сказал Маролан, — но, надеюсь, вы умеете охотиться?
— Я? — сказала Арра. — Меньше всех на свете. Я надеюсь, что вы умеете.
— Нет, боюсь что никогда не изучал это искусство. Леди Телдра, а у вас, случайно, нет ли таланта охотника?
— Нет, боюсь что нет. Однако, неужели у нас не осталось никакой еды?
Маролан покачал головой. — Только кусок твердой как камень конфеты. Но…
— У меня есть идея, — сказала Арра. — Тут поблизости есть деревни, и я думаю, что у нас есть достаточно серебра, и даже определенное количество золота, чтобы приобрести все, в чем мы нуждаемся.
— Да, это правда, — сказала Телдра. — И, тем не менее, если вы вспомните тот последний раз, когда мы зашли в деревню…
— Я могу пойти сама и купить все, что нам нужно, — сказала Арра. — Кстати, нам надо и корм для лошадей, так как травы становится все меньше и меньше.
— Ба! — сказал Маролан. — Как, я должен бояться войти в деревню только потому, что у местного населения могут быть — а могут и не быть! — абсурдные суеверия.
— Тогда, — сказала Телдра, — давайте найдем деревню и войдем в нее.
— Да, — сказала Арра, — давайте так и сделаем.
Деревня Кибрук полностью отличалась от Клиева. С одной стороны, она находилась довольно низко в горах, и, таким образом, представляла меньший интерес для разбойников с большой дороги. Дальше, вместо козлов и пшеницы ее экономика основывалась на коровах, овцах и маисе. Она была значительно больше и, следовательно, более богатая. Тем не менее самое значительное различие было просто в том, что горы здесь были ниже, и в них было много проходов и долин, так что их трудно было назвать барьером, и, следовательно, как и в Горах Бли'аард на севере, здесь было больше торговли между людьми и Восточниками. Результатом, поэтому, было то, что, хотя отношение к ним трудно было назвать сердечным, они тем не менее приобрели все, в чем нуждались, и без всяких проблем.