Они обошли миниатюрный холмик, уютно заросший мягкой травой, редкие деревца расступились и взгляду открылся город.
То есть, в первую очередь открылись беспорядочно пестрящие пашни и огороды, сараи, лачуги и хлева крестьян; тут и там к небу поднимались дымки кузен и мастерских посадских ремесленников.
За этим пестрым поясом темнели городские стены. С более близкого расстояния они уже не производили столь мрачно-торжественного зрелища, напротив, стены были в ужасном состоянии, щербатые, разваливающиеся, укрепленные бревнами во многих местах.
Эур тут же подумал, что опасения имперских маршалов в немалой степени справедливы: случись лейвирцам вторгнуться с серьезными намерениями, Баррет не продержится и суток. Причем нападающим не понадобятся даже камнеметы, достаточно дать волю огню. Именно так.
Если б не одна мелочь — лейвирцы никогда не нападали на Империю.
Но теоретически — да, город не выдержит. Ни осады, ни штурма. Ни даже ночного нападения. Если его спланировать как должно.
Оттого-то, видимо, все имеющиеся в наличии войска, включая дорожные патрули и городскую стражу, стянуты к границе.
От размышлений северянина оторвал Дард, дернув за рукав:
— Пойдем, войдем через северные ворота, там неподалеку есть вполне приличная корчма.
— Или ты просто не хочешь нарваться на кое-кого, верно?
Дард отвел глаза.
К северным воротам добрались нескоро. Обход по огородам прошел не совсем гладко — Эур оступился и едва не ушел в сточную канаву по самую шею, однако отделался лишь замызганным сапогом.
Из любопытства он отломил ветвь и замерил глубину канавы. Глубина оказалась поболее его роста, но до дна ветка так и не достала.
В ответ на свирепый взгляд наемника, Дард едва ли не силой стянул с него сапог и старательно вымыл его водой из бочки на ближайшем огороде, чем почти вогнал северянина в краску.
У ворот оказалось довольно людно, хотя из стражи присутствовали лишь двое, да и тех разглядеть оказалось непросто — они подпирали стену под аркой ворот, не обращая никакого внимания на галдящих, снующих, переругивающихся жителей. Несколько совсем еще мелких, оборванных мальчишек развлекались тем, что украдкой бросали комки грязи в одиноко стоящего у привязи старого тяжеловоза, норовя попасть тому в детородный орган.
— Денег за вход тут не берут, если я правильно понимаю, — пробормотал Эур, бросая косые взгляды по сторонам.
— Еще бы они попробовали! Получили бы бунт сразу, по самое "не надо". Странно даже, что народ после войны в топоры не попер.
— А что, собирались?
— Да уж разговоров было порядком, ага. — Эти слова Дард произнес, уже войдя в город. — Самое смешное, что до Ченсанда отсюда полдня пути конному, а там ведь никто ни ухом, ни духом. Как и не бывало той войны.
— Тут тоже, вроде, спокойно, — вполголоса ответил Эур, разглядывая встречных прохожих.
— Это только кажется так. На самом деле не только на лейвирской границе неспокойно, с запада можно получить набег. Из порубежных графств. Разбойнички те еще, — охотливо разъяснил Дард. — И свои тоже сидят, как на иголках, бунт готовят, готов спорить. Те, что за отделение.
— Сепаратисты, что-ли?
— Чего? А, ну да, они. Для них лучше времени не сыскать. Но надо людей поспрашивать, послушать.
— Надо. Хорошо, что ты сказал.
— Что именно?
— Да ничего, — Эур надвинул шляпу на глаза.
В дальнем конце улицы уже виднелось открытое пространство, должно быть, одна из городских площадей; но вдруг, не дойдя двух шагов до поворота к очередному переулку, Дард уцепился за рукав наемника и оттянул его обратно; из переулка доносились обрывки фраз, наподобие: "да лох он и есть!", "че ты мне голову паришь?", "по-бырому надо это!", "на нож сажай и все, готово"…
— Проклятье, — уныло скривился Дард. — Все-таки нарвался.
— Это и есть "твои", никак? — ухмыльнулся Эур.
— "Мои".
Глаза наемника сверкнули. Он успокаивающе похлопал Дарда по плечу, секунду поразмыслив, вручил ему свой заплечный мешок и шляпу, сплел кисти рук в замок и выразительно хрустнул пальцами.
— Смотри и учись, пока я здесь. И попробуй только куда слинять!
Дард замер, словно кролик перед взглядом удава, держа ввереную ему шляпу обеими руками.
Эур развернулся, в два скачка обогнул угол, подлетел к базарившим бандитам и влепил крайнему из них такого пинка под зад, что тот аж взлетел в воздух. Эур тотчас же выскочил обратно из переулка на улицу. Мгновение спустя за ним выбежала вся кодла, полностью обалдевшая от такой наглости.