Иво пришпорил кобылу. – Пошла Стерва! – прокричал он, - Пошла! – Лошадь рванула в карьер.
Где-то далеко за его спиной раздался невероятно громкий и стремительно оборвавшийся крик, который приглушали косые струи дождя. Настроение у Иво было наипоганейшее. По-хорошему ему было жаль девку, но он дал ей шанс дважды. Конечно, она ничего не смогла бы сделать против свары бродячих собак, обезумивших от голода, но он таки дал дочери купца возможность бороться за жизнь. В какой-то степени каждый ведет сражается за выживание. И Иво, и девушка, оставшаяся посреди большака, и собаки, сбившиеся в стаи, рыщущие по округе в поисках еды. – «Война как никак идет» - подумал наемник – «каждый день умирают люди. У бродячих псов тоже были хозяева, а теперь, поди эти хозяева всей деревней пятками в петлях стучат». – На том Иво и успокоился.
Глава 2
2
Иво поднял шейный платок и натянул его почти до самых бровей, но, тем не менее, полной грудью вдохнул смрад гниющих отходов, мокрого сена, дерьма и щелочи. – Ну здравствуй Гнездовье. – вырвалось у него. Солнце пробивалось сквозь облака и золотыми нитями падало на зубцы крепостного вала Гнездовья. Псарь не был брезгливым, и потому заплатив хозяину корчмы «Королевская дорога» за то, чтобы Стерву покормили и поставили в стойло, маршировал на своих двоих уже несколько часов. Причин на то было несколько. Во-первых, он не хотел водить лошадь по городской свалке. Кобыла могла бы пораниться и подцепить какую ни то заразу, такой расклад наемника не устраивал. Стерву он взял еще чахлым жеребенком и одну из холодных Гриммштайнских зим провел в деревне Вихры, выхаживая маленькую, но норовистую кобылку. Во-вторых между Врановыми и Выкбергскими герцогствами началась нешуточная междоусобица и для въезда в Гнездовье через главные ворота требовалась особая грамота выданная людьми в силу профессии относящихся к Псарне предвзято. В добавок ему предстояло бы отстоять невероятной длинны очередь из бегущих от войны купцов, горожан и прочей пакости о которой Иво предпочел бы не думать вовсе, чем стоять с ними день и ночь в ожидании, когда наконец стража соизволит проверить грамоты и провести допрос каждого прибывшего в столицу герцогства. В-третьих, главной и основной причиной, по которой Иво околачивается на свалке, а не идет самой простой и очевидной дорогой – был именно допрос, который нередко переходил в пытку, ежели мастеру по развязыванию языков кажется, что субъект больно подозрительный. К Псарне у шпиков отношение было весьма предвзятое.
Иво увидев ряд хибар. В ветхих строениях c покосившимися стрехами обычно селились люди больные лепрой или иной болезнью, люди, бежавшие из городов, дабы не попасть в руки лекарей или, что страшнее в лапы чистильщиков от скверны. Здесь он обычно встречался либо с заказчиком, который проводил его в город через сеть подземных тоннелей, либо с агентом Псарни. Всегда все было по-разному и лишь свидание на свалке оставалось частью ритуала. На двери одной из лачуг белой краской был намалеван крест, который на языке условных обозначений чистильщиков обозначал то, что в здании зараза и строение подлежит к сожжению. Иво подошел к этой лачуге и откашлялся. Услышал за дверью характерный звук, который издает козья нога при приведении арбалета в боевую готовность. Некто за дверью вложил болт в лоно и едва слышно прогнусавил, - Здесь зараза, проваливай.
Иво трижды постучал в дверь и ответил, - Зараза повсюду милостивый государь. Я зараза и я разносчик.
Некто с облегчением выдохнул, - Заходи Псарь. Заходи. – Щеколда со скрипом отодвинулась. Дверь приоткрылась и, Иво увидел человека в поддоспешнике о черно-красных цветах. На поясе человека висел шестопер и колчан с арбалетными болтами. Козья нога стояла у стены. В левой руке он держал тяжелый арбалет. – Ну и какого ляда ты так долго?! – выругался стражник. – Я тебя выродка каждое утро караулить должен?
- На большаке возникли проблемы. – буркнул Иво заходя в хибару. – На пути между Озерском и вашим сраным Гнездом.
- Та-а-а-к. – заинтересовался человек и приставил арбалет к стене. – Это хорошо, будет, что шпикам рассказать, а то они трясут нас как диаволы, все им сплетен подавай, да заговоров.
Наемник пригляделся к собеседнику. Молодой мужик с покрытым шрамами лицом, ломаным и не раз носом, отвисшей губой, что говорило о его пристрастии к стрыкачу - порошку из целого ряда дурманящих трав перемешанному с известью и острым перцем. Глаза стражника не были потухшими и, Иво решил продолжить разговор. – На дороге я обнаружил убитых людей. Повозку какого-то торгаша и батраков. Видимо он нанял их в сопровождение. Пес знает. Кого-то забили, кого-то посекли, но больше тех, кого из лука пошили.