— Это, конечно, так, — сомневалась Мирена, — но ведь ты уже год не выходил в поле. Расклады поменялись, мины другие…
— Не так уж сильно. Да и есть у меня свои секреты. Не пропаду! — отмахнулся Брэн. — Понимаешь, Мири, тебе нечего тут ловить. Этот срез умер ещё тридцать лет назад. Сейчас он просто догнивает. Ты когда в последний раз ребёнка видела?
— Вот, сейчас вижу, — девочка потрепала Лёшку по пыльным волосам.
— Ты знаешь, о чём я.
— Да знаю, дед, не нуди. Ты мне весь мозг изгрыз уже.
— Мири, ты правда хочешь прожить тут всю жизнь? Родить тут детей?
— Блин, дед, мне всего шестнадцать!
— Самое время определяться с тем, как ты будешь жить дальше.
— Всё, хватит, не порти такой хороший вечер! Вась, как там моя железка? Безнадёжна?
— Не совсем. Только вы отвернитесь, ладно? Не смотрите, чем я её чинить буду.
— Да ладно, чего уж теперь. Мы же про УИн знаем.
— Я тут нагребла хлама всякого, ничего? — Василиса разложила по столу детали, найденные в кладовке. — Отсюда можно сальник снять, отсюда ось выпрессовать…
— Конечно-конечно, — сказал Брэн, — бери, что хочешь. Мусора железного у нас завались.
— Сильно лучше не станет, — вздохнула Василиса, — сама конструкция не очень. Но клинить не будет, и точность позиционирования пальцев повысится.
— Ого! Я смогу почесать ухо и не оторвать его?
— Сможешь даже в носу поковыряться!
— Обалдеть! Слушай, подруга, может, останешься? Мы с тобой тут офигенный бизнес замутим! Я буду таскать хлам, ты его чинить…
— Мири! — возмущённо прервал её Брэн.
— Да шучу я, блин, шучу!
— У нас мама там, — вздохнула Василиса.
— Да хватит, я не всерьёз же. Дед прав, дрянное здесь место и делать тут нечего. Может, я, правда, с Кертом схожу на пробу. Но при одном условии, дед!
— Это ещё каком?
— Скажи, что ты не полезешь на завод.
— Мирена!
— Ну, блин! Одно дело — в развалинах пошариться, хабара поискать. Я тебе свой трал оставлю, крупняк он весь берёт, а мелочь разве что гусеницу поцарапает. Но завод! Там же турели!
— Мирена, кто-то должен это прекратить.
— Но почему ты?
— Потому что я специалист по самообучающимся компьютерным алгоритмам. Подозреваю, что единственный в этом срезе.
— Это даже не твой родной срез, дед. Какое тебе до него дело? Давай лучше вместе свалим!
— Я слишком долго здесь прожил, дорогая Мири. Мне поздно искать новую жизнь на новом месте. Попробую что-то сделать с этим.
— И как его тут оставлять? — всплеснула руками Мирена, обращаясь к Василисе.
— Не знаю, — ответила та. — Но мне кажется, что Брэн прав. Я бы на его месте точно попробовала бы. Вот, забирай руку. Сейчас помогу закрепить…
Василиса присоединила нейроразъёмы, закрепила протез на короткой, кончающейся чуть выше локтя, но очень мускулистой руке.
— Ты сильная! — сказала она уважительно.
— Ещё бы! Потаскай это железо… Ого, слушай, ну совсем же другое дело! — Мирена пощёлкала пальцами, подвигала рукой, осторожно дотронулась указательным пальцем до кончика носа. — Удивительно чётко! Он новым так не работал!
— Я там кое-что изменила в конструкции, — скромно сказала Василиса. — Чуть-чуть.
— Спасибо! Ты меня здорово выручила. А теперь отстёгивай обратно, спать пора.
Василисе и Лёшке выделили одну кровать на двоих в пристройке. Васька, зная, что брат во сне ужасно пинается, приготовилась страдать, но они так устали за день, что уснули мгновенно. Разбудила их Мирена.
— Вась, проснись, — сказала она, затягивая крепления на протезе, — там какая-то ерунда, слышишь?
За стеной что-то негромко хлопнуло, потом ещё и ещё. Отдельные хлопки слились в серию, как будто кто-то в ночи бурно аплодировал.
— Кто-то впёрся в овраг, — пояснила Мири, — это надо совсем дураком быть. Там давно никто не ходит, ещё с войны в три слоя всё заминировано. Проще обойти, чем тралить, крюк небольшой. Что-то мне это совсем не нравится.
Василиса распихала крепко спящего брата, чему тот совсем не обрадовался.
— Надо посмотреть, что случилось, не хочу вас оставлять одних, — сказал Брэн, заглянув в дверь пристройки.
На его платформе горят фары, негромко тарахтит генератор.
— Пойдёмте, тут недалеко, — сказала Мирена, — вон, из бочки умойся, если нужно.
Василиса поплескала холодной водой из стальной бочки на лицо, чтобы проснуться, но всё равно зевнула так, что чуть челюсть не вывихнула. Пока умывала недовольного сонного Лешку подумала, что это очень странный мир. С одной стороны, высокие технологии, с другой — удивительная простота и бедность быта. Туалет во дворе, душ из лейки, бочка для умывания. При этом нейроинтерфейсы управления протезами настолько продвинутые, что она даже не может представить, на каком принципе они работают.