— Терминал будет блокирован столько, сколько понадобится, — громко сказал майор, повернувшись к караванщикам, — любые действия против военнослужащих получат жесткий отпор.
Он махнул рукой, и со стоянки подъехал броневик. Смонтированные на нём пулемёты уставились на толпу. Караванщики, недовольно переговариваясь и недобро оглядываясь, отошли к своим машинам.
— Через небольшое время они соберутся с духом, сговорятся, выпьют для храбрости и попробуют на нас напасть, — сказал военный равнодушно. — Будет много крови. И виновата в ней будешь ты.
— Ничего подобного, — ответила ему Алина. — Со всех правовых и этических точек зрения виноваты будете вы.
Но майор её снова проигнорировал, обращаясь только в Василисе.
— Затем мы возьмем штурмом это здание. Снова будут жертвы. Если тебе каким-то образом удастся сбежать — ты уже проявила себя как девочка решительная и находчивая, — мы последуем за тобой и уничтожим караван, который тебя возьмёт. У тебя просто нет выхода. Мы не отступаем и не сдаёмся. Что бы там ни бубнила эта говорящая кофеварка, ты прекрасно знаешь — в твоей воле избежать этих жертв.
— Алина — не кофеварка. Это полностью интеллектуальное создание, поумнее многих присутствующих.
— Меня не интересуют характеристики бытовых приборов. Я захватил бы тебя прямо сейчас, но ты или брат можете случайно пострадать в перестрелке. Потому я даю тебе час на размышление. Надеюсь, у тебя хватит ума принять верное решение.
Майор развернулся и зашагал к броневику, но его солдаты остались, блокируя вход и заправочные колонки.
— Какой неприятный человек, — сказала Алина.
— Не обращай внимания, никакой ты не бытовой прибор!
— Я знаю. Но он прав в одном — мы не сможем противостоять серьёзному штурму. Наши охранники — не военные роботы. Пойдём внутрь.
— Я понимаю, что вы не сможете меня защитить. Наверное, мне действительно придётся сдаться, — сказала Василиса, когда они прошли в вестибюль.
— Не надо совершать поспешных действий, — ответила кибердевушка. — У нас есть час, а обстоятельства всегда могут измениться. Сядь, выпей чаю, успокойся.
Она заварила чай и поставила его на столик.
— Спасибо, Алина.
— «Говорящая кофеварка», ха! — вспомнила Алина. — Это было обидно. Я, между прочим, и чай отлично завариваю.
— Я не знаю, как поступить, — пожаловалась Василиса. — И мне очень страшно.
— Мы не очень давно знакомы, но за это время ты неоднократно проявила умение принимать нестандартные решения в сложных обстоятельствах. Я верю в тебя. В значении «доверяю», разумеется.
— Это, конечно, очень приятно, но…
— Автодоктор сообщил, что лечебный цикл окончен. Выводить твоего брата из сна?
— Да! Хоть какая-то хорошая новость…
Лёха недовольно моргает, хмурый спросонья.
— Как ты себя чувствуешь? Не болит? Не кашляешь? — тормошит его Василиса.
— Вась, ну ты что, — удивляется он, — нормально чувствую. Есть только очень хочется.
— Восстановление организма потребовало много энергии, — сказала Алина. — Пойдёмте в столовую.
— Только переодену его, и спустимся.
В номере Лёшка сразу схватил шмурзика.
— Мурзичек! Как ты тут без меня?
— Лёш, Мурзика, похоже, придётся оставить.
— Но почему? — возмутился мальчик. — Этой мой Мурзик!
— Строго говоря, мой. Его мне подарили. Но дело не в этом. У нас большие неприятности.
Василиса долго думала, что рассказать брату, а что нет, и решила рассказать всё. Ну и что, что он маленький? Маленький — не значит глупый. Что бы дальше ни случилось, им придётся встретить это вместе.
— Но почему Мурзика? — на фоне всех проблем Лёшку волновало только то, что ему придётся расстаться с любимцем.
— Потому что, скорее всего, мы окажемся в плену.
— Нас будут пытать?
— Вряд ли. Мы же не знаем ничего важного.
— Хорошо. Пытки — это очень больно, я читал.
— Но если мы нужны им живыми, то как они поступят со шмурзиком?
— Думаешь, могут обидеть?
— Думаю, могут даже убить, — честно сказала Василиса.
— Зачем?
— Просто, чтобы нам стало хуже.
— Они злодеи?
— Да, Лёш, похоже на то.
— Тогда пусть Мурзик остаётся. Может быть, мы сюда ещё вернёмся и заберём его. Присмотришь за моим шмурзиком? — спросил он Алину.
— Обязательно, — серьёзно ответила кибер-хостес.
— Он любит, когда его гладят, а ест, кажется, вообще всё подряд.
— Учту. Василиса, охранники с улицы сообщают, что там что-то происходит.