– Но насколько известно мне, а мне известно немало, тогда тебе было временно присвоено звание полковника. Ну а уж потом это звание было утверждено официально, хотя ты об этом и не знал.
– Ну даже если это и так, то какое отношение это имеет к "Солнечному Клинку".
– После того, как нами был создан СК, все герои вакских войн были объявлены бойцами СК в званиях на одну ступень выше.
– Посмертно?
– Не только.
– Ну, хоть на этом спасибо.
– Так что ты считаешься генералом СК. И даже если ты этого не знаешь, то все другие, поверь мне, знают. А уж коли знают, то если ты будешь там, то тебе и принимать их построение. Отказ будет воспринят если не как оскорбление, то как неуважение.
– Утешил, называется. Ну да ладно, спасибо за информацию. Кстати, может быть, составишь мне компанию.
– Ну уж нет, уволь, подобные компании сейчас не для меня. К тому же я обещал сегодня присутствовать совершенно в другом месте, если у меня появится для этого возможность, - он кивнул головой в сторону корпусов "Эйкана", - так что до завтра, Вик.
Он неторопливо пошел вперед, я же снова поднялся на "Иглу". Оказавшись в своей каюте, я позвал Рэя и спросил у него:
– Только сейчас узнал, что, оказывается, меня тут произвели в генералы "Солнечного Клинка". Ты об этом знал?
– Разумеется, командир.
– Почему тогда не сообщил?
– Я еще много чего тебе не сообщил, потому что очень долго пришлось бы сообщать, я же сообщал только самое важное.
– Разве это не важно? Кем тогда еще успели провозгласить меня на этой планете? Ну да ладно, никогда бы не подумал, что буду когда-нибудь инопланетным генералом… Рэй, если тебя не затруднит, подготовь для меня парадную форму.
– Младшего капитана или инопланетного генерала?
– Может быть, меня кто-то и считает генералом, но не я сам. Подготовь мою парадку, а то имеющийся комплект остался в Гэзде.
– Заказ выполнен
Я вернулся на Синоль немного раньше, чем через пять часов. Еще сверху я заметил, что в лагере "птиц" стало значительно многолюднее, чем во время моего дневного визита. А на берегу стояли два вертолета с эмблемами СК. Сделав над лагерем круг, я опустил свой дисколет по соседству с этими вертолетами. Мое прибытие не осталось незамеченным, но и не вызвало такого эффекта, как в прошлый раз. Ну это-то как раз потому, что на этот раз меня ждали. Меня встретили Вим и мужчина лет двадцати двух на вид в форме лейтенанта СК. Этот второй отдал мне честь в принятой на Лате манере и представился:
– Второй лейтенант Тинерись, командир тридцать второго отряда "Солнечного Клинка".
Я ответил в принятой на космофлоте форме и тоже представился:
– Младший капитан Стрельцов, капитан крейсера "Игла", космофлот Земли.
– Рад с вами познакомиться, капитан. Надеюсь, вы не откажетесь принять наше праздничное построение?
– Буду рад, но только если вы подробно объясните, что от меня при этом потребуется.
– О, ничего особенного…
И я принял их построение, в ходе которого мне пришлось выступать с праздничным приветствием. Но на этом официальная часть к счастью закончилась и началось собственно празднование. При первой же возможности я избавился от парадки и почувствовал себя раскованнее. В общем, вечер получился неплохой. И на корабль я вернулся уже ночью.
Первым делом проконтролировал ход работ, которые, как оказалось, приближались к концу, опережая даже те сроки, которые называл Рив, не говоря уж о тех, которые поначалу назначал я сам. Потом я прошел в медотсек. Там тоже шла работа. Рэй проводил две операции. А в контрольной по-прежнему был Гил.
– Гил, ты все еще здесь? Ты что, совсем не устаешь?
– Просто я уже успел отдохнуть. Днем, когда вас не было.
Я только кивнул и сел во второе кресло. Немного понаблюдал за операцией на столе. Пациент там был уже другой. Снова мальчишка, лет тринадцати на местный счет. Еще немного помолчав, я сказал:
– Если не случится ничего непредвиденного, то завтра к полудню, самое позднее, работы будут закончены… Никогда бы не подумал, что люди, в общем-то непрофессионалы в данной области, могут работать так быстро.
– Они бы работали еще быстрее, если бы не боялись допустить ошибку… Просто они борются со всепланетной бедой… Мало кого миновало это горе, не прямо, так косвенно…
– Как мне стало известно, не миновало это и меня, хотя я об этом и не знал.
Гил довольно удивленно посмотрел на меня:
– Вас?
– Одного из своих внуков я так никогда и не увижу.
– Извините, но я как-то забываю, сколько вам лет.
– Говорят, что человеку столько лет, на сколько он выглядит… отчасти они правы… Но я видел первый взрыв последней войны, будучи таким же, как сейчас. Так что то, что у меня есть внуки, не представляет ничего удивительного. Но и извиняться не нужно, я и в самом деле выгляжу сейчас как мальчишка.
Он слегка улыбнулся, и в его облике промелькнуло что-то смутно знакомое.
– Мне сейчас показалось… Извини, но не знал ли я кого-нибудь из твоих предков?
– Мне казалось, что я на него ничуть не похож, да и не мне одному. Отца моей матери звали Эв Оенч.
– Ты внук Эва. Что же ты мне ничего не сказал?
– К слову не пришлось. Да и к чему это было… Лишний раз напоминать о том, кого уже нет с нами.
Я уже знал, что Эв умер десять лет назад, сказались последствия полученных на вакской войне ран, это не было для меня новостью. И Гил действительно внешне нисколько не походил на своего деда. Но все-таки какое-то сходство явно ощущалось, почти что на подсознательном уровне. Я помнил Эва, разве я мог не помнить. Но почему-то, вспоминая его, я представлял себе не того немного стесняющегося, но все-таки уверенного в себе молодого человека, каким был Эв на "Игле", а того изможденного грязного мальчишку, каким я его увидел в подземном Альке. Обо всем этом я и сказал Гилу. Он только кивнул:
– Дед часто вспоминал вас, особенно напоследок. От него я и знаю вашу подлинную историю.
Сказав это, Гил немного помолчал, а потом начал рассказывать о себе. Он родился вполне нормальным ребенком и почти двенадцать лет не знал ни огорчений, ни больших забот. И тут, на очередном медосмотре у него были обнаружены первые признаки надвигающейся болезни. А он тогда даже не верил тому, что болен. Явной же болезнь стала только спустя год. Последовавшие за этим несколько лет были для него сплошной борьбой за собственную жизнь. Все меньше в нем оставалось естественного, и все больше появлялось искусственного. И именно тогда он решил стать врачом. Школу он закончил на три года раньше положенного срока. Медицинский факультет за два с половиной вместо пяти. Дальше была работа, работа и работа. Ему удалось разработать несколько новых методик лечения. За это, а так же за фундаментальные исследования в области генетики, он получил признание в науке. Ну а собственная его болезнь не была вылечена, а, будучи только подавленной, она время от времени давала о себе знать. Вся жизнь этого человека проходила в борьбе за жизни: и собственную, и чужие. И еще несколько Дей назад он даже не надеялся увидеть конец этой борьбы. А если и была какая-то надежда, то она не была никаким образом связана с пропавшим много лет назад земным звездолетчиком.