На следующий день, к полудню сооруженный на корабле госпиталь был уже полностью готов. Мы вместе с прибывшим утром Ривом закончили последние проверки, которые впрочем, не выявили ни одной серьезной ошибки. Так, некоторые мелочи, которые устранялись нами по мере обнаружения. За десять минут до полудня мы закончили.
– Ну что, Рив, вроде бы все в порядке, можно начинать.
– Нужно начинать, сам понимаешь, чем обернется в нашем случае промедление.
– Рэй, - обратился я к третьему члену нашей комиссии, - предай в "Эйкан", что могут начинать.
– Хорошо, командир, передаю.
– Для них работа началась еще ночью, - сказал Рив, - все самые тяжелые и безнадежные пациенты доставлены в "Эйкан" с трех материков… Кто-то из них не дождался нескольких часов.
В ответ я только промолчал, потому что мне было нечего ответить на это. Несколько минут, впрочем, не так уж и много, мы молчали. До тех пор, пока на борт не подняли первого пациента. Это был совсем еще маленький мальчишка, который был при смерти, несмотря на работу нескольких искусственных органов. Доставившие его сюда врачи уже были обучены Рэем в спецтренажере и поэтому действовали быстро и правильно. Они быстро освободили его от трубок и капельниц, так же быстро уложили его в выдвинутый Рэем контейнер, который тут же закрылся и убрался обратно.
– Будет жить, - коротко прокомментировал его состояние Рэй.
А тем временем была понята тележка с еще одним пациентом. Выкатив ее из лифта, врачи закатили на ее место пустую.
Мы с Ривом пробыли в госпитале еще наверно с полчаса. А, убедившись, что все идет нормально, покинули его. Расположились в кают-компании. Рив выглядел очень усталым, что было совсем даже неудивительно:
– Да, дело сделали немаленькое.
– Никогда бы не поверил, что такую работу можно сделать так быстро. Даже Рэй этим удивлен.
Рив улыбнулся в ответ на эти мои слова:
– Хорошо, что мы еще можем удивляться… Вик, люди способны на многое, когда под угрозой жизнь их детей и внуков… Хотя это и не всё… Чем сейчас ты намерен заняться?
– Пока продолжу начатое, на полпути я останавливаться не намерен. Вся медицинская технология, находящаяся в нашем распоряжении, будет передана вам. Я так решил… Жизни людей - не та вещь, которой можно играть или в невмешательство, или в гордость. Насколько я понял, вы не отказываетесь принять это знание?
– Да, было специальное заседание, как академии наук, так и правительства. Были и возражающие, но они остались в меньшинстве. Мы согласны принять ваше знание, но на себя накладываем ограничения в его распространении. В том смысле, что использоваться оно должно только по назначению и не оказывать влияния на прочую науку Латы.
– Вы неисправимы, - улыбнулся я, - сделай кто в свое время Земле такое предложение, не смогли бы наверно от нас отбиться… Но может быть вы и правы… И все же, Рив, "Игла" уже нанесла Лате свой укол, хотите вы того или не хотите…
– Вик, не надо возвращаться к этому. Я еще раз признаю, что если бы не "Игла", то Лата не была бы такой, какая есть сейчас… На главном вычислителе Латы несколько лет назад нами был произведен эксперимент по моделированию прошлого, его неосуществленных вариантов. В некоторых из них было сделано допущение, что "Игла" не прибыла на Лату… В самом лучшем из таких вариантов мы откатывались бы до феодализма, а в худшем…
– Рив, а вы моделировали будущее?
– Для этого и был создан главный вычислитель… Прогнозы будущего до последних дней были довольно неутешительными. В лучшем случае, если бы не было резкого прорыва, нас ожидал бы застой, а, скорее всего упадок.
– Но почему ты мне об этом сразу не сказал?
– Об этом знают лишь несколько человек на планете… Мы старались надеяться на лучшее, и заставляли себя не думать об этом. Ты думаешь, мы смирились с этим? Нет. Сейчас больше четверти ресурсов планеты брошено на науку, и это при том, что еще не до конца восстановлено то, что должно быть восстановлено… Мы рассчитывали на то, что прорыв обязательно будет.
Несколько минут мы молчали. Потом Рив сказал:
– Вик, ты выглядишь усталым. По-моему, тебе не помешало бы отдохнуть.
– Если уж я выгляжу усталым, то каким выглядишь ты?
– Наверно очень усталым, и если ты не возражаешь, я сейчас отправлюсь отдыхать, чего и тебе советую.
– Я слетаю до Синоля, навещу Сережку и Реля. Ну и отдохну за одним же.
Я медленно вывел дисколет из ангара, сделал виток вокруг звездолета. Работа на территории "Эйкана" кипела вовсю. Выравнивались площадки, кое-где возводились какие-то легкие и явно временные конструкции. Всего какие-то часы прошли, часы, а не дни, и мало что осталось от той многолетней ухоженности, что окружала санаторий до появления здесь "Иглы". Она уничтожалась новым строительством, уничтожалась безжалостно. Немного посмотрев на все это, я все же отправился туда, куда и собирался.
На Синоль я прибыл уже далеко за полдень. Это был рабочий день, и лагерь "Белых Птиц" был практически пуст. Там были только трое дежурных, от одного из которых я узнал, что Реля и Сережку вместе со всем "отстойником" я могу найти в двух километрах восточнее, на берегу, где они заняты очисткой пляжа.