— И что мне теперь с тобой делать, — спросила его, как будто он может мне ответить.
Оставить в первом городе, как планировала сразу, это как выбросить на улицу маленького слепого котенка. Мне даже плохо становилось. Я решила, что пусть едет пока со мной, а уже когда доеду, до столицы, буду думать, как жить и что делать. Может по дороге что — ни будь найду, все будет хорошо, я надеюсь.
Так путешествовали мы еще две недели. За это время, Арагорн стал не заменимым помощником, он сам запрягал и распрягал лошадей, таскал дрова, и даже сам ел, хотя иногда словно капризничал и тогда приходилось кормить его с ложечки и еще… я поняла, что все кроме меня видят в нем старика. Когда я это поняла то просто не стала никого разубеждать что Арагорн вполне молодой и даже красивый мужчина.
Волосы, которые мы с Тураном ему отрезали очень быстро отрастали, чем вызывали мою острую зависть. Плечи потихоньку распрямлялись и руки не казались деревянными. Темные брови, по сравнению с серыми волосами, прямой нос, немного узкие губы, что не портило, а наоборот говорило о твердом характере, вернее раньше видимо у него был твердый характер. А вот глаза… они все также безжизненно смотрели на мир и на меня. Этот наглец спать ложился только рядом и обязательно с моей рукой под мышкой, и вырвать у него руку просто было невозможно, в конце концов я даже привыкла и к его сопению, и к загребущим рукам. Что до других, то на мои осторожные вопросы о моем попутчике, все как один говорили, что он старик, у которого дряблая кожа и беззубый рот, и кому из нас кажется…
Как — то в разговоре я услышала, что говорили о вампирах. Не знаю, что имел ввиду внутренний переводчик таким названием и спрашивать при всех не хотелось поэтому я улучила, когда Майше будет одна и спросила у нее:
— А ты не знаешь, — возбудилась от моего вопроса девчонка, — мы сейчас недалеко от их земель едем.
— Они опасны? — спросила я, не зная, как узнать те это вампиры про каких пишут у нас старшилки, а в последнее время и любовные опусы.
— Ну конечно опасны, — беззаботно сказала Майше.
— Пьют кровь? — еще тише спросила я.
— Что? — удивилась девушка, — Какую кровь? Зачем? — потом с ужасом приложила ладошки к щечкам и спросила, — а они кровь пьют?
— Да не знаю я, — сразу пошла на попятный, — вот у тебя спрашиваю.
— О, как ты меня напугала, — Майше неуверенно хихикнула, — про вампиров мало что известно, они закрытая раса.
Демоны, когда вампиры их предали оставили их здесь и теперь вампиры тоже жители Солана, но не общаются с другими и о них мало что известно.
— Ты удивишься, но я вообще первый раз о них узнала несколько часов назад.
— Ого, — удивилась Майше, — ваша деревня видимо были отшельники, раз не знали такие простые вещи.
Девушка домыла посуду, которую мы пошли с ней мыть и уже хотела уходить:
— Ну как они выглядят? — все — таки спросила я.
— Как мы, — сказала Майше, — я один раз видела вампира, мы тогда поехали до родственников и к ним приехал вампир, купить что — то хотел. Я тогда еще маленькая была, и мы на спор полезли смотреть какие же они, вампиры. Ничего необычного не увидела. Простой человек, только вот помню руки у него были в черных перчатках, даже когда он ел, руки всегда в них. — Майше собрала посуду в стопку и спросила:
— Может тебя подождать?
— Не надо, — отмахнулась, — иди, а то сейчас хором тебя искать будут, ты же видишь я не одна.
Майше посмотрела на замершего рядом, как истукан Арагорна и прыснув пошла к своим.
— Да, — протянула я и посмотрела на свою стопку грязной посуды.
— Может помоешь? — спросила у своего попутчика, но у того даже мускул на лице не дрогнул и глаза такие бессмысленные.
— Понятно, — вздохнула я, — все сама. А вот мне интересно, почему вампиры то, когда проговариваю совсем другое слово выскакивает, а мыслю вампиры.
Я еще поломала голову от всей этой белиберды в голове и стала начищать посуду. Фери тут, к сожалению, еще не изобрели, говорят в городах есть специальные моющие артефакты, но, а в пути все по старинке, песочек и трешь с усилием. Вот этим я и занималась, когда мне показалось, что кто — то смотрит на меня. Я внимательно осмотрела кусты и ничего подозрительно не увидела, поэтому стряхнув непонятное чувство постаралась усилить рвение, но тут услышала, как хрустнула ветка. Нет в лесу довольно много других звуков, но я уже была настороже, поэтому сразу вскинула голову чтобы столкнуться с самым кротким и невинным взглядом, который до этого встречала.
На меня смотрел ребенок. От удивления открыла рот, потом осмотрелась, на присутствие взрослых. Противоположный берег плотно зарос кустарником, и мальчишка не один час, по ним скитался, потому — то в кучерявых волосах застряли веточки, а руки покрыты царапинами.
— Малыш, — позвала я ребенка тихим голосом чтобы не испугать, а сердце предательски дрогнула, ребенок был такого же возраста, как мой сын… в висках сдавило от напряжения, — где твои мама и папа?
Мальчишка моргнул и вроде решил заплакать, я не выдержала и пошла к нему бросив и посуду и Арагорна.
— Только не плач, — попросила мальчугана поднимая его на руки. Что интересно, ребенок сразу прильнул ко мне и доверчиво положил голову на плечо, видимо устал бедняга.
— Сейчас мы их поищем и все будет хорошо, — увещевала мальца, хотя он и так не плакал.
Когда я выбралась на другой берег, ручеек был не глубоким, но замочила ноги по колено, и даже не обращала на это внимание. Арагорн вдруг встрепенулся и перегородил мне путь. Я впервые увидела, как он что — то сделал сам без моей просьбы.
— Ты чего, — спросила я у великана совершенно не ожидая ответа, который и не последовал. Я попыталась его обойти, но этот наглец не давал выйти на тропинку.
— Ты сбрендил что ли? — стала злиться я, — ребенка надо к родителям отнести, отвали с дороги громила, или спать будешь на улице, — рявкнула напоследок.
Не знаю, что на него подействовало, моя угроза или то, что я закричала, но Арагорн наконец — то отошел и я понеслась к нашей стоянке.
Первым делом, конечно, к соседям, может они знают чей ребенок. Потом уже общей толпой мы немного взволнованные пошли к караванщику. Тот осмотрел мальчика, прямо на моих руках, тот ни к кому не шел, покачал головой.
— Вроде бы таких у нас не было, но я сейчас всех обойду у кого мальцы малые, но уже сейчас чую не наш ребенок. Ты где нашла? — спросил меня бородач.
— Возле ручья из кустов вылез.
— Из каких кустов? — насторожился мужик и отошел от меня подальше, я на его непонятные передвижения не обратила внимание и показала рукой, где встретила мальчишку.
— Так? — протянул главный, — топай пока к себе и мальца смотри никуда не оставляй, я по людям пройдусь может кто не доглядел и даже не знает, что ребенок, где — то бродит.
— Хорошо? — сказала я и повернула к своей кибитке, ноги в мокрых сапогах порядком продрогли. Хорошо у меня запасные есть, а то б босиком до первой деревни ходила.
Соседи недоумевали, как это такой кроха один, как мать не досмотрела, Сайма даже хотела помочь и донести ребенка, но тот вцепился в меня такой хваткой, что не оторвешь. Я в принципе была не против. Аргорн сидел рядом с кибиткой и смотрел в никуда, когда я появилась с мальчиком он словно ожил, хотя все также смотрел в другую сторону. Я тряхнула головой, скоро со всеми этими приключениями мне черт знает, что будет мерещится, мало мне того, что я вижу его совсем другим, теперь кажется, что он притворяется безмозглым.
Наскоро переодевшись, я развела в небольшом тазу тёплую воду и обмыла малыша. На вид ему было где — то около четырёх лет. Нос пуговкой, большие ярко синие глаза, а обрамлении темных ресниц, тёмно — каштановые локоны. Ну чисто херувимчик, только крылья дорисовать. Пришла Сайма и принесла вещи для ребенка, везли родственникам на подарок, все добротное с красивой вышивкой. Я пыталась дать женщине денег за вещи на что она оскорбилась и еле успокоилась пока я не согласилась нажарить вечерком свои коронные и так полюбившиеся всем блинчики.