Тикса, словно чуя приближающуюся смерть, вильнула влево-вправо, на полном ходу перемахнула через глубокий овраг, не смутившись его шириной и ломкими песчаными краями. Потом прыснула в сторону, обдав приземлившегося совсем рядом демона горстью выброшенной из-под лап земли и, ничуть не замедлившись, помчалась дальше, петляя по лесу, как улепетывающий от волка остроух. Каким образом она умудрялась это проделывать, несясь на кривых, здоровущих когтях, я никак не могла понять, однако тикса мчалась, как угорелая, совершенно не думая о том, что это попросту невозможно. Хотя, наверное, она не была по-настоящему живой. И усталости тоже не чувствовала. И боли. Только голод выгонял ее из дневных убежищ. И только ненависть, подстегиваемая страхом перед Старшим демоном, заставляла выдерживать эту сумасшедшую скорость.
"Лин, гони ее к реке! - напряженно велела я, когда поняла, что Тварь намеревается сделать круг. - Не дай вернуться в Гнездо. Там нам ее не достать".
"Понял", - хрипло отозвался шейри и тут же сменил направление, ловко отрезая тиксе дорогу к кладбищу.
Тварь, оказавшаяся и в самом деле умнее двух предыдущих, впервые злобно щелкнула зубами и издала странный звук, напоминающий раздраженное ворчание. Поняла, сволочь, что в нору мы ее не пустим. Заметалась, завизжала, отлично зная, что шейри мог гонять ее до самого рассвета. Сообразила, мерзость, что в этом случае ей вообще будет не выжить. А осознав, что даже при лучшем раскладе спокойно бегать она сумеет только первого луча солнца, внезапно остановилась. Задумалась. И вдруг резво вспрыгнула на первое попавшееся дерево, где развернулась, грозно встопорщила жалкие клочья шерсти на выпирающем от неестественной худобы хребте. А потом, презрев опасность и напрочь опровергнув стойкое мнение насчет своей трусости, резко присела и, мощно оттолкнувшись от ветки, прыгнула.
Прямо мне навстречу, метя кривыми когтями точно в грудь.
Лин испуганно вздохнул, мгновенно поняв, что затормозить не сумеет при всем желании - слишком велика была набранная им скорость. Я тоже на долгий миг замерла, глядя в горящие глаза Твари и видя, что молва здорово ошиблась насчет истинной сущности тикс. Но потом ощутила, как нарастает внутри чужая, какая-то холодная решимость и, вместо того, чтобы велеть шейри свернуть, проворно высвободила ноги из стремян.
Мечом замахиваться было долго, да и неудобно на полном ходу. На такой скорости инерция увлекла бы меня следом за тяжелым острием, сместив направление удара и гарантированно заставив промахнуться. К тому же, времени почти не оставалось, тикса ждала на расстоянии одного вздоха. Поэтому я совершила самый нелогичный поступок, какой только можно себе вообразить, и без раздумий выронила тяжелую рукоять бесполезного в данном случае меча, занося пустую ладонь для решительного удара.
Лин вскрикнул, поняв, что привез меня точно под приготовившуюся к атаке Тварь. Нелепо подставил точно под ее прыжок. И теперь ни увернуться, ни закрыть меня собой уже не успеет. А мне не было страшно. Совсем. Вместо этого, напротив, стало на удивление легко, внутри горела прямо-таки нечеловеческая уверенность в том, что даже из этой ситуации я сумею вывернуться. И в том, что зря тикса рассчитывает на легкую добычу.
Шейри, подняв голову, в последний момент все-таки успел дохнуть жарким пламенем, беззаветно растрачивая свои невеликие силы и давая мне хотя бы призрачный шанс уцелеть. Однако Тварь обжигающего выдоха, кажется, даже не заметила. По крайней мере, ее великолепного, стремительно, поистине смертоносного прыжка пламя ничуть не испортило. И ничуть его не замедлило, хотя, по идее, должно было испепелить прямо на месте.
А время для меня снова застыло, превратившись в тягучую патоку.
Я холодно улыбнулась, следя за тем, как медленно, очень медленно оскалившаяся тикса летит, красиво подсвеченная снизу, целясь устрашающе раздвинутыми когтями точно в лицо. Эриол лег в руку так быстро и так послушно, что я и подумать о нем не успела, как уже ощутила в ладони теплую рукоять. Всего одно мгновение мне потребовалось, чтобы высвободить ноги и оттолкнуться от спины шейри. Всего один удар сердца, чтобы прыгнуть навстречу, изворачиваясь в полете, как брошенная с высоты дикая кошка.
А потом - столкновение. Хриплый вопль разочарования и боли. Тяжелый удар. Прыжок. Перекат... и я с окровавленным кинжалом вскочила на ноги, настороженно пригнувшись и сузившимися глазами следя за бьющейся в агонии Тварью.
"Гайдэ?!!" - ошарашено развернулся умчавшийся вперед шейри.
Я замерла, не отводя от тиксы напряженного взгляда и готовая ударить снова, если Тварь вдруг решит напасть. Никакого страха до сих пор не было. Только легкая злость, все та же холодная решимость и непоколебимое спокойствие, подаренное мне внезапно исчезнувшими с появлением артефакта эаров Тенями.
"Гайдэ? Ты что наделала?"
Тикса, жалобно взвыв, дернулась и, наконец, затихла.
"Ничего. Я ее убила. Ты против?"
Эриол, победно сверкнув, сам собой очистился от черной крови и растворился в ночи, осыпав мою ладонь серебристо-голубыми искрами. А после этого единственный источник света в лесу исчез, погрузив притихшие деревья во мрак и скрыв внезапно вытянувшуюся морду демона, на которой забавно мешалось выражение крайнего изумления с недоверием и едва зародившимся восхищением.
"Чистая работа, - сдержано похвалил меня Ас, вернувшийся в тот же момент, как исчез Эриол. - Вот теперь я вижу, что не зря тебя учил. Это был очень хороший удар, Гайдэ".
"Мой удар, - с нескрываемой гордостью поправил брата Бер, и меня обдало изнутри волной искреннего восхищения. - Ты была великолепна, сестренка. И на этот раз ты справилась действительно сама".
По-прежнему находясь в странной бесчувственности, я настороженно подобрала с земли свой меч. Проткнула застывшую тиксу для верности еще раз. Убедилась, что Тварь больше не воскреснет, и без малейшего намека на отвращения отрубила ей голову.
"Правильно, - тут же согласился вернувшийся шейри, ласково потеревшись щекой о мое плечо. - Для отчетности. Кречет же спросит доказательства, так что надо забрать и остальных двух. Больше заплатят".
И вот тут я, наконец, начала оттаивать. Тут меня, слава богу, начало потихоньку отпускать. Я снова начала слышать голос леса, снова почувствовала запах трав. Снова услышала шелест листвы, почувствовала, как бьется в груди поразительно спокойное сердце...
"Ты молодец, - тепло похвалили меня Тени, чувствуя сейчас то же самое, что и я. - Действительно молодец, Гайдэ. Вот теперь мы уверены, что ты станешь хорошим рейзером. И еще больше уверены, что из тебя получится отличная Ишта".
Я только кивнула. А потом ощутила запоздалую дрожь в коленях и тяжело опустилась на землю.
В деревню мы вернулись, как и обещали, к утру. Но не потому, что с тиксами долго провозились - просто Ас предположил, что ворота на ночь закрываются наглухо, и посоветовал переждать прежде, чем ломиться внутрь с диким грохотом, пугая местное население своим трепанным видом.
Совету я вняла. Хотя бы потому, что тоже нуждалась в передышке и хорошем осмыслении случившегося. Мне отчаянно надо было посидеть на пустом берегу, отмыться, отчистить оружие, отдраить изгвазданный доспех. Наконец, переодеться, вымыть пропахшие кровью волосы. А потом устало присесть на первый попавшийся пенек, чтобы все хорошенько обдумать.
Мое недавнее поведение, признаться, было странным: никогда в жизни на меня не сходило такое ужасающее спокойствие и такая холодная, ненормальная, нерассуждающая уверенность в собственных силах. Особенно в тот момент, когда сама моя жизнь была готова повиснуть на волоске. Причем, это странное чувство пришло не от Теней, как показалось сначала. Нет. Это я сама так внезапно изменилась и превратилась в бездумную машину, у которой не было ни страха, ни слабости, ни ярости... ничего. Кроме твердой убежденности и уверенности в том, что я МОГУ и ДОЛЖНА это сделать.
Но, наверное, это и правильно: если бы я вдруг начала сомневаться и колебаться, никакого удара бы не получилось. А так тело действовало само. Так, как научили его Тени. Оно хорошо знало, что именно надо сделать, а лишние мысли ему только мешали. Поэтому защитная реакция включилась самостоятельно: забыть обо всем, отставить в сторону всякие сомнения, отыскать врага и использовать все, что только подвернется под руку, чтобы уцелеть. Об этом мне когда-то настойчиво говорил Мейр. Об этом же толковал и Ас. Но я только теперь начала понимать, что в реальном бою работает не столько голова, сколько рефлексы, намертво вколоченные навыки и древняя память тела, отчаянно не желающего умирать. Одним словом, инстинкты, подсознание, под-разум. А всякая мудрая и рассуждающая кора нужна лишь для того, чтобы использовать полученные знания как можно более эффективно.