Она замычала, из глаз наконец-то покатились слёзы.
Нет. Она не плакала. Слёзы просто текли и обжигали щёки.
Машина выехала за город и вскоре остановилась.
Так же молча двое выволокли Нику и потащили в лес. Ещё двое шли следом. Автомобиль на обочине растворился в воздухе.
От бесполезного сопротивления и леденящего ужаса Ника в конце концов потеряла сознание. Со стороны могло показаться, что сооружение, к которому направлялась группа, напоминает огромный перевёрнутый вверх дном алюминиевый таз, выше обода украшенный прямо-таки гирляндой по-новогоднему горящих окон.
В «тазу» появилось отверстие, и Нику отпустили. Бесчувственная девушка поднялась в воздух и поплыла следом за похитителями, как воздушный шарик на ниточке.
Ника понемногу приходила в себя. Девушка чувствовала движение, казалось, что она плывёт в мутном, вязком тумане, в голове работали отбойные молотки – стучала кровь. Открывать глаза не хотелось, да она и не могла – веки были тяжёлыми, каменными. До замутнённого сознания доносились странные, непривычные звуки. Она при всем желании не смогла бы понять, о чем говорили инопланетяне.
Но тема заслуживала внимания. Жаль только, что самой девушке это не сулило ничего хорошего.
– Никто не видел?
– Нет, не сработала защита. То, что нам нужно, важнее поселения. Но проблем не надо. Всё выглядело, как банальное похищение. Если заметили, вряд ли свяжут с нами. Будут искать машину с реальными похитителями. Всё тихо.
– А если не она?
– Никаких проблем. Избавимся от тела. Но это она. Мы уверены. Свет был слишком сильным, привел прямиком к ней. Слишком ярок. Найти легко. Световой столб над жилищем бил высоко в небо – это люди неразумны и не видят. Не понимают, каким сокровищем владеют.
– Тем лучше для нас.
– Тем лучше.
– Если это она, мы, наконец, доставим товар на Зарó.
– И вновь Зарó обретёт могущество. Наша раса станет первейшей – как прежде.
– Уверены, что она?
– Несомненно.
Полубесчувственная Ника опустилась на некое подобие стола. Безвольное тело опутали ремни и намертво пристегнули к поверхности. Яркий свет бил в глаза, проникал сквозь сомкнутые веки, и, отдавая красным, горел внутри головы. Под веками плясали алые всполохи, причиняя острую боль.
Девушка не видела, как одежда похитителей медленно растворялась, впитываясь в тела. Тела же удлинились, побледнели и превратились в вытянутые фигуры гуманоидов с безобразными лицами. Тонкие руки с непомерно длинными пальцами потянулись к Нике, и она, очнувшись, распахнула глаза.
Ника кричала, словно её резали, а свет, тот, который находился в ней, повыше солнечного сплетения, пульсировал, как живой, метался зверьком в клетке, требуя выпустить. Она хотела прикрыть грудь руками, но путы держали крепко.
Девушка забилась на столе. Так, наверное, чувствует себя ягненок на жертвенном камне. Страшно. Очень страшно! Еще ужаснее от того, что ты бессильна.
Гуманоиды стояли вокруг. Стояли молча и смотрели тёмными пуговицами глаз, в которых напрочь отсутствовали белки, и тем кошмарнее выглядели почти неживые лица.
Одно из страшилищ приблизилось к девушке и дотронулось до груди. Ника испустила такой вопль, что, будь существа людьми, зажали бы руками уши, но эти не отреагировали никак. Абсолютно.
Через мгновенье вопль перешёл в визг, в вой, захлебнулся. Превратился в хрип, когда костлявые пальцы инопланетянина погрузились в грудную клетку девушки, минуя ткань одежды, кожу и кости.
Ника хрипела и билась в агонии, на губах выступила кровавая пена. Из-под конечности инопланетянина, ввинчивающейся в изуродованную грудь, сочилась кровь, растекаясь по платью страшным бордовым пятном.
Глаза закатились, тело девушки еще несколько раз дернулось. Инопланетянин, глубоко погрузив пальцы в тело Ники, что-то оттуда выхватил.
В окровавленной четырёхпалой конечности было зажато нечто. Через сомкнутые пальцы пробивался яркий свет.
– Оно, – кивнул один из пришельцев.
Инопланетяне зашевелились. Движение было единственным, что выдавало подобие эмоций. В данном случае это могло обозначать высшую степень ликования.
– Оно, – произнес тот, который держал свет в руке.
Из разодранной груди Ники текла кровь, но никто не обращал внимания. Глаза гуманоидов были обращены к огоньку, который начал пульсировать.
– Оно, – повторил пришелец. В голосе было нечто, отдаленно напоминающее благоговение. – Земляне не понимают, какой силой владеют. Мы всё-таки не ошиблись.
– Есть ещё люди такой силы?
Приборы, которые находились в помещении, ожили, послышался писк и треск.
Один из гуманоидов неожиданно прытко подскочил к приборам.
– Зафиксировано. Есть. Не близко. Эта, – он указал длинным пальцем на девушку, – на данный момент сильнее и ярче всех. Но теперь улавливаются и другие. Теперь улавливаются. Оно притягивает.
Свет в руке инопланетянина разгорался и пульсировал сильнее. Казалось, гуманоид еле удерживает маленький огонёк. Дрожь передалась на руку, на тело, и вот уже он вибрировал сам. Свет стал ярче, он затапливал, заливал и наполнял пространство всепроникающей белизной.
– Опускай в приёмник! – происходящее пробило броню спокойствия гуманоидов, заставив их выказать нечто, похожее на испуг.
Державший свет не успел сделать и шага, ослепительная вспышка накрыла помещение. Инопланетяне дико завыли – издали хоровой вопль, которому позавидовали бы любые пожарные сирены планеты Земля. Тарелка затряслась в безумном танце, индикаторы приборов зашкалило, а из конечности гуманоида, всё еще сжимавшего нечто в кулаке, полыхнуло пламя и рассыпалось искрами. Раздался взрыв.
***
– Почти опоздали. Молодец, девочка. Справилась сама. Почти справилась. Чуть бы пораньше… Эх, ну чуть-чуть же…
Двое мужчин неприметного вида склонились над распростертым на земле телом Ники. В голосе говорившего проскользнуло нечто, похожее на уважение.
– Эх ты, Второй, чуть первое же задание не завалил! – снова произнес который постарше. – Приспичило тебе испытывать колбу времени. Говорил же – не работает! Неисправна!
– Колба – нет. А часы вполне себе, – вяло оправдывался Второй. – Хватит уже!
– Ладно. За дело.
Пространство в радиусе метров тридцати заливал неяркий мерцающий свет. Обугленные деревья и выжженная трава – вот и всё, что говорило о произошедшем взрыве.
Неподалёку от тела Ники парил в воздухе и мягко светился маленький шарик – не больше двух сантиметров в диаметре.
Второй шагнул к шарику и протянул руку.
– Стоять! – рявкнул Первый. Он бросился ко Второму, оттолкнул и тут же дал подзатыльник – совсем по-человечески. – Будь внимательнее, стажёр! Куда голыми руками? Хочешь, чтоб и тебя развеяло?!
Младший виновато и с благодарностью посмотрел на главного, потёр голову:
– Виноват, ага. Система почти на краю Галактики, чудо, что в ней ещё сохранилась любовь. Может, именно потому, что на отшибе… Но земляне такие… неразумные, что ли?
– Поумнеют. Они мало контактировали с другими. Мало знают. Наше дело – сохранить всё как есть и не допустить сюда охотников. Любовь – ценнейший товар.
– И самое страшное оружие, – заученно добавил стажёр.
– Ага. Молодец. Видал, какая сила? У простой землянки-то! Представляешь, если собрать несколько таких вместе? Я бы хотел на это взглянуть. Хоть одним глазком!
– Так мы же опоздали.
– Что делать. Бывает. Погибла, – преувеличенно безразлично пожал плечами Первый, но в голосе звучала жалость. – Но эти не вывезли бы её с Земли.
– Её? – кивнул Второй на Нику.
– Дурак, – в сердцах бросил Первый, – землянка им зачем? Её.
И указал на светящийся шарик.
– Виданное ли дело – любовь в руках удержать! Давай, забирай и возвращаемся.
– Ты говоришь почти как землянин, – покачал головой Второй.