Славка шёл по коридору третьего уровня Базы, уже не первый десяток лет вгрызавшейся в породу, заглублявшейся, ветвящейся подобно муравьиным ходам. На поверхности жили пока лишь бактерии и генно-модифицированные напочвенные водоросли, и атмосфера менялась медленно.
Светлый, обшитый панелями под дерево, тоннель едва заметно закруглялся к югу. Зелёные светящиеся указатели не позволяли заблудиться. Попадавшиеся навстречу люди, одни – в форменном ультрамарине, другие – в серых гражданских костюмах, но все с выражением «я знаю, куда иду» на лицах, были незнакомы. Славка провёл в космосе больше времени, чем на Базе.
«Диагностика Элсси уже должна быть закончена, – в который раз за утро подумал он. – Если её не отложили на потом. А вдруг мне не поверили и отложили?»
В конце концов, у начлёта могли быть и другие поводы для разговора. Возможно, Василий Иванович просто хотел сообщить о новом назначении.
Пилот обогнул ремонтного дрона, колдующего над обнажённой начинкой стены, и свернул туда, где сияла надпись: «Отдел лётной эксплуатации». Тяжёлые дверные плиты, матовые, но с отполированными до зеркального блеска логотипами «Роскосмоса», размещались по обе стороны короткого отнорка. Наконец Слава достиг последней, с лаконичной надписью: «Кравчук В.И.». Здесь ему пришлось остановиться. Пилот стиснул зубы, выдохнул и решительно коснулся сенсора. Плита с шелестом отъехала в сторону. Сидящая в крохотном тамбуре Лера-мегера – суровая дама с острым подбородком и стянутыми в причёску «то ли узел, то ли фига» светлыми волосами – кивнула: «Ждёт», – и Славка шагнул в следующую дверь.
Начлёт сидел за монитором и читал какой-то длинный документ. Тихие щелчки листаемых страниц звучали точками в неслышимом разговоре. При Славкином появлении он свернул окно, сдвинул консоль с монитором и потёр глаза.
– Проходи, садись.
Славка осторожно сел.
– Прочёл я твой рапорт, – проворчал начлёт. – А теперь и ты прочти, сделай милость.
Он перебросил пилоту стопку пластиковых листов. Славка взял и вчитался. Сейчас, неделю спустя, казалось, что слова в распечатке принадлежат кому-то другому.
– Бред, – честно сказал он. И тут же поправился: – Ну, то есть, выглядит как бред.
– Вот именно, – с нажимом произнёс Василий Иванович.
– Но Василий Иванович, – жалобно сказал Славка. – Я же точно знаю, что видел!
– Ну да, пирамиду, – рассудительно произнес герой анекдотов. – А почему не летающую тарелку с зелёненьким человечком? Коллективное бессознательное на марше, едрить его за ногу. Вспомни, сколько говорили о марсианских каналах – и что оказалось?
– Я не могу вспомнить, меня тогда на свете не было, – сумрачно отозвался Славка. Начлёта, по его прикидкам, тоже, но напоминать об этом было бы наглостью.
– Тогда слушай, что старшие говорят. Пока фотографий нет, твоя пирамида – не научный факт, а очередная космическая байка на радость уфологам. Да, ты – здоровый молодой парень. Только я-то получше тебя знаю, что и как может примерещиться в космосе – от одиночества, усталости, да мало ли от чего.
Начлёт поморщился и потёр мясистый затылок, плавно переходящий в литую шею.
– Василий Иванович, – Славка собрался: – В таком случае, почему оказались потеряны данные за последние сутки, и только они?
– Для начала: раз в сутки бортовой компьютер делает резервную копию последних записей. Потеряно оказалось то, что не было продублировано. Кроме того, потеря данных не была полной.
– Что-то удалось восстановить? – вскинулся пилот.
– Да ничего особенного. Фрагмент фотографии поверхности. Какое-то космическое тело действительно было. Всё.
Славка набрал в грудь воздуха, выдохнул и вновь вдохнул, словно собирался прыгнуть в омут.
– Есть ещё одно, товарищ начлёт, – упрямо напомнил он. – Поведение андроида изменилось после встречи с объектом.
– Ты забываешь одну вещь, – Василий Иванович сделал паузу, подчёркивая важность произносимого. – «После» не значит «вследствие». Кроме того, вот что я тебе хочу сказать, молодой человек: андроида твоего протестировали.
– И… что?
– А ничего, – грубо ответил начлёт. – Нормально всё. Нарушений в работе не выявлено. Левого ПО тоже.
Облегчение было подобно удару. Славка расслабился, губы сами собой растянулись в улыбке.
Мгновение спустя он понял, что рад не только за Базу, но и за Элсси.
– Значит… я могу её увидеть?
– Парень, у тебя совсем шарики за ролики заехали? – рявкнуло начальство. – Это тебе что, посещение больницы? Передачки по средам и пятницам? Ну, иди… смотри. Тебе дорогу показать или сам найдёшь? Р-родственничек. Её всё равно перепрошили, так что она тебя и не узнает даже.
– Как… перепрошили? – тупо спросил Славка. – Зачем?
– От греха, – буркнул Василий Иванович. – Зачем-зачем. Тебя, дурака, от мыслей уберечь. Живая – не живая, любит – не любит, плюнет – поцелует… тьфу. Андроид она, понятно?
И, помолчав, добавил:
– Я тебя не за этим звал. Вот что. Пойми меня правильно…
И отвёл глаза.
– Ч-что? – оторопело переспросил Славка, догадываясь и холодея.
– Я не могу допустить до полётов пилота с нестабильными эмоциональными реакциями, – твёрдо закончил тёзка начдива. – Иди, отдыхай. Законный отпуск у тебя есть. Выкинь дурь из головы, приводи себя в порядок и возвращайся. Тогда и решим. Понял?
– Так точно, – механически ответил Славка. – Выкинуть дурь из головы и возвращаться.
Он поднялся.
– Я могу быть свободен?
– Иди уже, – Василий Иванович снова поморщился. – До свиданья.
И, пока Славка разворачивался и шёл к двери, начлёт уже говорил в селектор:
– Лерочка, соедини с Карамышевым.
Славка бесшумно прикрыл дверь и на ватных ногах побрёл к лестнице. Уровнем ниже он встал на ленту транспортёра и бездумно таращился на проплывавшие мимо стены, пока не оказался напротив входа в жилую зону.
Василий Иванович, сам не зная – а, может, зная? – вскрыл болячку в душе, и сейчас из неё вытекал спасительный гной.
Любит – не любит, плюнет – поцелует…
На следующий день Славка не выдержал и отправился в мастерские. Предъявив пропуск и пройдя сканирование сетчатки, он оказался в просторном офисе с длинными столами по периметру. Проход собственно в наладочную находился в глубине, и его перекрывала очередная тяжёлая дверь с надписью «Стерильно! Без халатов не входить!» на тёмно-бордовой стеклянной пластине. Над дверью, словно над входом в медблок, горела красная лампа, подтверждающая запрет.
В офисе было пусто, но уже через полминуты дверь отошла в сторону, пропуская смуглого парня в белом мягком комбинезоне, явно натянутом поверх другой одежды. Парень стянул зелёную маску и шапочку, бросил в ящик при входе и начал возиться с тонкими хирургическими перчатками. Покончив и с ними, он прошёл к монитору и уставился на Славку блестящими карими глазами.
Славка, волнуясь и скрывая это, объяснил, что хочет узнать результаты тестирования андроида номер… За номером пришлось лезть в записную книжку наручного комма. Парень пробежал пальцами по клавиатуре.
– Точно, есть такой. Так ты тот самый летун с электромагнитным ударом?
– Это не у меня удар, – процедил Славка, чувствуя внезапное раздражение. – Это у андроида удар.
Парень, казалось, не придал значения уточнению.
– Ага, действительно. Знаешь, в жизни бы не подумал, что андроид может быть настолько прокачанным. Даже жалко было. А в остальном – нет, никаких вредоносных ПО, вообще ничего постороннего… кроме личных файлов, конечно, но и в них ничего такого, что можно было бы счесть чужеродным.