Надо признаться, в этот раз с изгнанием девицы я потерпел фиаско, и, чтобы не опоздать на встречу, притащил её с собой.
— Мадам желает выпить? — галантный лягуш, не ожидая ответа, явил наполненные золотистой жидкостью пиалы. Моя спутница обворожительно улыбнулась. Вот уж не думал, что наяды умеют воздействовать на брачные мозоли шкреков.
— У вас чудесный кабинет, мистер, — девушка глубоко вздохнула, а воздух от излучаемой милоты начал потрескивать. — Но совсем нет секретарши!
Я глотнул газированного сидра, покосился в сторону наяды и представил её Кныш-нышу: — Моя знакомая.
— Дин! — красотка затрепыхала ресничками, — не надо скромничать.
— Результаты есть? — я устремил взор на коллегу.
— Есть, — Кныш-ныш многозначительно покосился на девушку.
— Зая, нам нужна твоя помощь! — я страдальчески изогнул брови.
— У меня нет секретарши, — нашёлся лягуш, — и совершенно некому обо мне заботиться. — Он чуток сполз в кресле и махнул лапкой в сторону коридора. — Креветочка моя, срочно нужно раздобыть грибные капли, иначе будет поздно меня жалеть.
Оставшись со мной наедине, Кныш-ныш пафосным голосом поведал эпичную историю о страданиях и находчивости героического лягуша и его бестолковых помощников. Я узнал, что пересадочной станции «Малые Люляки» больше нет, сама планета в регистраторе корабля не обозначилась, а вблизи системы кипит некая бурная деятельность и согнано множество техники. Слухи о правительственном эксперименте по вакцинации конкурировали со свидетельствами о вторжении подпространственных горбоклюев.
Я укрепился в мысли, что исчезновение планеты — симптом ужасной аферы, и решил наведаться в логово Фшыщмуса, чтобы добыть сведения непосредственно на месте, у владельца.
— Ты кто? — прохрипел динамик над массивной калиткой в знакомом заборе. От недавней прорехи в решётке не осталось следа.
— Специалист по энергоконтролю Дин Кнышкус, — я помахал в воздухе пластиковой корочкой, сварганенной этим утром.
— Назначено? — равнодушно поинтересовался динамик.
— Плановый контроль, — убедительно кивнул я.
— Пошёл вон, — бесцеремонно выплюнул динамик и потух.
Надпись «Скоростная магистраль „Мегакруть“ — не тормози!» издевательски сыпала искорками над головой.
— Зая, — проникновенно пропел я в экран. — Здравствуй.
— Дин! — взвизгнула наяда, а затем с некоторой обидой: — Мы в тот раз так быстро ушли, и ты не познакомил меня как следует с твоим замечательным другом.
— Прости, милая, — я старался говорить ласково. — Мы можем сходить вместе куда-нибудь вечером.
— Чудесно! — около экрана воздух аж засветился. — В гости! На вечеринку! — и тут же, торопливо: — Сегодня наша контора получила пригласительные на презентацию космотрассы, там будут важные люди и много роскоши.
Конечно, я знал о презентации, которую устраивал Фшыщмус, и именно попытки проникнуть туда вынудили позвонить прелестной специалистке по связи. Я заручился воодушевлением будущей спутницы и снова попытался пообщаться с коварной старушкой-соседкой. Её номер был у меня написан на выдранной из старого зоологического журнала страничке, как раз под изображением жуткого вида твари, похожей на помесь крысы и таракана, попавших в пылесос.
Находясь по ту сторону экрана, старая кошёлка приняла умильный вид и посетовала, что я, холостой парень, совершенно не забочусь о собственном имидже, и, очевидно, моим родителям всё равно. Вот она полагает, что только хорошая жена может меня излечить от дурной привычки не соблюдать режим дня, таскать в гости подозрительных личностей и напомаженных зелёной краской толстух. По её драгоценному мнению, та милая девушка прекрасно годится на роль жены и сделает из меня человека, а все эти брыкания — от глупости, потому что я сам не разумею собственного счастья.
К концу разговора я взмок от бешенства, и, злобно шипя, как змеезавр, вырубил экран. В приступе ярости даже забыл спросить о ключах.
Впрочем, неприятности, несомненно наколдованные этой ведьмой, не заставили долго ждать, и приятная вечеринка очень быстро закончилась для меня нокаутом — во всех смыслах этого слова.
— Он будет жить?! — страдальчески заламывала ручки прелестница с нежным голосом.
Я приоткрыл глаз и обнаружил около кровати трогательную заплаканную наяду и вечноулыбающегося сержанта городской стражи. В дверях маячили силуэты обычных охламонов из той же муниципальной лавочки.