Тогда Ник испугался за снабженца, сейчас он испугался за штурмана Мишу.
Обычно жизнерадостный толстячок Мишка безжизненной кучкой расплылся в кресле и отрешённо рассматривал свои руки. Руки бессильно лежали на пухлых коленях, пальцы слегка подрагивали.
— Паша… — Ник откашлялся. — Павел Юрьевич… Что случилось? Почему тряхнуло?
— Потому что — метеороид! Как в дурном сне, — капитан покрутил головой, остывая и приходя в себя. — Только из туманности вышли, засветка визиров процентов восемьдесят и тут эта дура прямо в лоб… Еле увернулся.
Ник неуверенно хихикнул:
— Да ладно… Какой метеороид? Откуда? Вероятность встретить одиночный метеороид на маршруте нулевая!
— Ничтожно малая, но не нулевая. Тем более, мы же каким-то неизведанным маршрутом пошли, да, Михаил Геннадьевич?
Сарказм капитана можно было сгребать совковой лопатой и насыпать вдоль стен горками. Миша никакой ответной реакции не подавал. Только ниже склонил повинную голову. Намечающаяся лысинка наивно просвечивала розовым сквозь поредевшие на макушке волосы.
— Из перехода мы должны были выйти здесь, — Павел ткнул в карту над приборной доской. — А мы — здесь!
Лили изумлённо приоткрыла рот — по размаху капитанской руки получалось, что они чуть ли не в соседней Галактике. Ник ошеломлённо рассматривал карту.
— Ребята, — шевельнулся в своем кресле Миша. У него было измученное лицо и тёмные круги под глазами, как у панды. — Я не знаю… Как я промахнулся…
Запыхтело, закряхтело, зашкрябало, и через комингс полез Хрюн. Пухлая тушка зверька вползала в рубку спиной вперед. Короткие задние ножки неуверенно нащупывали под собой пол. Внешне бдюкерк напоминал лемура лори, но был гораздо крупнее, и тело его покрывала мягкая плотная шёрстка, отливающая светлым серебром. Хрюн косился на людей огромными влажными глазами и всем видом взывал о помощи. Дышал при этом так, будто волок за собой платяной шкаф.
— Бедный мой! — немедленно откликнулась на призыв Лили. — Мальчик мой… Все про тебя забыли. Ну иди, иди к мамочке. Все тебя бросили, хороший мой…
Она подхватила Хрюна под складчатое пузико, и Хрюн засопел, уютно устраиваясь у неё на руках. Его глаза, наполненные вселенской скорбью, недвусмысленно говорили, что — да, забыли, да, бросили…
— Так! — рявкнул Павел. — Я же запретил тащить животное в рубку! Миша… уйди с глаз долой, я за себя не отвечаю. Лили, бери обоих и марш отсюда. Сделай там что-нибудь с Мишей. Витаминов ему дай, что ли, пока он нас не угробил. Или снотворного, чтобы выспался как следует.
— Пойдем, Миш, — Лили потянула штурмана за руку. — Не переживай так. Ты просто устал! Я тебя таблеточками накормлю, а потом баиньки уложу. Хрюна в каюту дам, он тебе хорошие сны наведёт. Знаешь, какие от бдюкерков сны замечательные? Они делают людей счастливыми.
Люк с шелестом закрылся. Ник повернулся к капитану.
— Обзорная экскурсия по задворкам Галактики — это не всё плохое, что у нас случилось? — предположил он. — Мы пока в рубку шли, во втором отсеке за обшивкой свистело. Похоже — воздухоподача травит.
— Метеороид нас всё-таки задел, — кивнул Павел. — Посшибал сенсоры по борту, ревун и еще кое-что по мелочи. Я подачу во второй отсек перекрыл, но где-то всё равно сифонит. Давление кислорода нестабильно. С этим разберёмся. Беда в другом. Нас Земля не слышит.
— Что значит — не слышит? — не понял Ник.
— А полюбуйся! — Павел перекинул тумблер. Рубка наполнилась голосом Васи Астраханцева, диспетчера с базы:
— Борт М2115! Ответьте базе. Ребята! Паша! Миша! Не слышим вас. Борт М2115…
Вася уже начинал похрипывать, в его бормотании проскальзывало отчаяние. Ник быстро нажал клавишу ответа:
— Борт М2115 на связи. Вася, слышу тебя!
— Борт М2115! Ответьте базе. Борт М2115… — продолжал на одной ноте бубнить Вася.
Ник замер. Затем, словно его толкнули в спину, придвинулся к пульту. Пальцы привычно пробежались по клавиатуре. Замигали датчики. Подрагивали показатели в зелёных секторах. Уютно гудел анализатор, рассчитывая возможные отклонения и погрешности. Ник ничего не понимал.
— Мы в штатном режиме! Маяки работают. База должна нас слышать. Мы же их слышим, — Ник подумал еще немного. — Это… давно?
— Для базы мы не вышли из перехода, — устало ответил Павел. — Вот вошли и — не вышли. Пропали. Они даже представить себе не могут, где мы сейчас.
Ник прикинул в уме с поправкой на смещение времени при переходе — получалось что-то около земных суток. Маме пока не сообщали, конечно… Пока еще рано. Это хорошо. Чёрт, их же должны искать! А как их будут искать, если база не ловит их маяков… Чёрт!