Я, испытывая удовлетворение, проверил округлившийся счёт на карте, потянулся и услышал звонок в дверь. Кто бы это мог быть в такое время?
С порога остро глянули подозрительные глаза над веером вибрисс.
– Ну фто смотриф? Дело ефть…
Сок одуванчика
Снег пеленой курился за автодреем. Эрна визжала, её серые глаза смеялись. Маску и стяжку капюшона облепило инеем. Женщина вцепилась в рифлёные поручни, и Кайл почти не боялся, что она вывалится.
Красные «сани» мчались по склону, вихляли меж зелёных глыб льда. В воздухе плыли снежинки, в небе радужным гало размазалось солнце. Космокатер «Близнец-1», привёзший их сюда, давно пропал из поля зрения – но уверенно держал сигнал.
Зелёное небо, зелёный лёд, радуга и безумная радость скорости.
Кайл отряхнул перчатку от комьев снега и дал сигнал тормозить.
Автодрей протащился ещё двести метров и замер, зарывшись носом в сугроб. Поле антигравов вдавилось куполом в снежный нанос, сине-зелёная тень светилась кружевом.
– Замечательно, капитан Кайл! – Эрна стянула маску, раскрасневшиеся нос и щёки делали её похожей на девчонку, из-под капюшона выбился одуванчиковый локон.
– И ведь всё равно «капитан!» – для Кайла сейчас не было ни «капитана», ни «врача» – лишь «он» и «она», Кайл и Эрна. Формальность казалась ему несовместимой с прелестью прогулки по Ниобе, планете давно известной, но необжитой. Кислородная, покрытая километровой толщей чистейшей «ашдвао», Ниоба полмиллиона лет назад растеряла тепло, и сейчас могла бы стать зимним курортом галактического масштаба. Полезных ископаемых нет, живность крохотная, агрессивное обжигающее солнышко, гладкие монолитные поля снега в кристаллических выступах льда и минус пятьдесят по Цельсию.
Самое то, чтобы устроить новогодние катания. Пусть настоящий Новый год наступал на далёкой Земле в световых годах и десятке сигма-прыжков отсюда, для её детей он имел особый смысл. Уютная кают-компания корабля «Это Происходит Со Мной» с искусственной ёлкой и натуральными мандаринами не давала ощущения волшебства.
Кайл не успел опомниться – Эрна чмокнула горячими губами в щёку, выше кромки маски. Он ошарашено уставился на хохочущую женщину и сам рассмеялся, пряча неловкость и чувствуя, как горят уши.
– Эрна, вы коварная! Я теперь не помню, куда возвращаться, память отшибло. Придётся вам целовать меня снова, чтобы она восстановилась.
– Тележка на автопилоте сама вернётся, – наморщила носик Эрна, спрыгнула с платформы, уйдя в снег до середины бёдер. Кайл свесился, протянул руку. Шутливость как ветром сдуло.
– Эрна, снег обманчив, – нахмурился он, – можете провалиться глубже.
– Сыпется, – она зачерпнула горстями, – даже снежок не слепишь.
– Полезайте обратно, – Кайл поманил женщину вверх, она вздохнула и подтянулась, загребая сугроб ногами. Оказавшись на платформе, Эрна уставилась вниз.
– Капитан Кайл, я что-то зацепила ногой. И оно хрустнуло. Понимаете? Как дерево. Но этого не может быть! Здесь нет деревьев.
– Я сейчас сдам платформу назад, осторожнее, Эрна.
Проснулся, «задышал» автодрей. Попятился по прорытой борозде. Посыпались освобождённые от подушки гравиполя снежинки, зелёные тени заколебались.
Эрна сдавленно вскрикнула и спрыгнула в воронку, упала на колени и начала разгребать снег вокруг обнажившегося тёмного предмета. Капитан исследовательского корабля «Это Происходит Со Мной» остановил платформу, свесился, готовый ругаться, и замер. Под затянутыми в перчатки ладошками медика проступили оскаленные зубы человека. Мёртвого, разумеется.
– Помогите, капитан Кайл! – Эрна вскинула голову, одуванчиковый локон снова выбился из-под капюшона.
Кайл спрыгнул, оступился, лодыжку прострелило болью. Капитан чертыхнулся и, стараясь отвлечься от боли – не страшно! – склонился над трупом. Мумифицированные губы обтягивали оскал, в глазницы набился снег, смёрзшиеся волосы вплавились в лёд. Без сомнения, это человек.
– Возможно, несчастный случай, возможно – криминал. Эрна, оставьте. Мы не сможем его вытащить. Или её… Известим спасательные службы. Здесь оставим маячок, пусть занимаются специалисты.