Приказ «остановиться» был абсолютно ясен. Глядя на эту мощь, все замерли. Никто не смел даже шевельнуться.
– Со спутника влупили, – сказал Чепига.
– Не наш товар, мужики, – вздохнули позади Егора. – Взяли лишку. Хорошо, что Чепигу послушались, – закопали сумки. Но парня придётся сдать.
– Сдадим, конечно, – с облегчением отозвался другой голос. – Все слышали: для того и вели! И премиальные требовать! Тогда поверят…
– Не наш день, – с сожалением признал Чепига и обратился к Егору: – Решай сам, что дальше делать. Если всё-таки доберёшься до города, спрашивай блинную Гарика. Из местных любой покажет. Гарику скажешь, что от меня. Получишь приют и кормёжку. Дождись меня. Лады?
– Не уверен, – честно сказал Егор. – Я даже не знаю, нужно ли мне убегать.
– Взгляни на экипировку штурмовиков, – хмуро посоветовал Чепига.
Десантники шли цепью. Все в кислотно-синюшных скафандрах с тонированными до черноты стеклянными шлемами. В руках не обычный «калашников», а диковинное оружие, если и огнестрельное, то не иначе, как с напалмом, возможно, разрывным.
«Ужасно не нравится эта компания, – признал Егор. – Если они так встречают, то могу представить условия содержания». Воображение услужливо нарисовало железобетонный гостиничный бокс в сотне метров под землёй, со всеми возможными способами уничтожения постояльца. И опыты, опыты, опыты. Верная мучительная смерть человеку, для которого открытое небо и бескрайние горизонты важнее воздуха.
В пятку воткнули гвоздь. «Достик?» – позвал Егор, едва сдерживая стон.
Пришелец ответил знакомой картой. Чёрные точки замерли в почтительном оцепенении. Мерцал только красный кружочек. Мерцала метка, которая обозначала Егора.
«Ты хочешь, чтобы я перенёсся сам?» – подумал Егор. Волосы на макушке дрогнули – будто голову пригладил ветер. Егору стало неловко за свою недогадливость. Ведь именно об этом говорил Чепига. В самом деле: если он может перемещать танки, что мешает переместиться самому?
«Куда?»
Достик показал, и Егор охнул. Чепига отступил на шаг, пытаясь понять причину возгласа «Студента». Солдаты в скафандрах жестами приказывали разбойникам отойти в сторону. Оружие было нацелено только на Егора. Но он ничего не видел и не слышал. Он был слишком увлечён новым горизонтом. Он смотрел на карту. На звёздную карту.
Перед ним мутной разноцветной кашей разлеглась улитка Галактики. В глубине одного из рукавов пульсировало что-то ярко-оранжевое. Масштаб начал стремительно меняться. Егора понесло сквозь Галактику навстречу тревожному сиянию. Мимо мчались звёзды, а он всё ближе подбирался к оранжевому маяку. Через секунду он приблизился к нему настолько, что сумел рассмотреть звезду, закованную в латы.
Из сферического панциря, обуздывающего неукротимую ярость исполинской водородной бомбы, вырывались лучи, которые в точности ложились на спутники, величаво плывущие по своим орбитам. Егор удивился, что планетная система больше походила на модель атома, в которой электроны снуют по самым разным направлениям, чем на солнечную систему, в которой орбитам суждено всегда оставаться в одной плоскости. Здесь плоскостей эклиптики было много, больше десятка. По числу планет.
Он удивился могуществу цивилизации, которая сумела надеть на своё солнце смирительную рубашку и не отдавать космосу ни кванта света понапрасну.
«Похоже, Глеб оказался прав, – подумал Егор. – Стауки действительно искали. Они искали меня. Если смысл вторжения был в выборе представителя для переговоров, то почему бы сильной стороне не указать место встречи, удобное для себя? Они даже потрудились предоставить транспорт!»
Часть внимания Егора переключилась на возню около его тела, по недоразумению забытого на далёкой Земле. Солдаты в синюшных скафандрах принесли половинки саркофага и уже прилаживали их, чтобы упрятать удачливого контактёра в металлопластиковый тубус.
«Разумно, – оценил Егор находчивость земляков. – Жаль только, что моего мнения не спросили».
***
Ослепительно огненной спицей «Студент» пронзил небо, которое так любил.
– Во, блин! – в благоговении воскликнул Лёха.
– Вознёсся! – сипло отозвался Митяй.
– Нифига! Молнией под землю впечатало, – авторитетно заявил кто-то из десантников, снимая осточертевший шлем.
Разбойники и солдаты загалдели, загомонили, обмениваясь впечатлениями. Только Чепига молчал, разглядывая замысловатые петли, в которые размазывал белёсый след «молнии» непостоянный по высоте ветер…
Алёна Коновалова