Он просит принять его детей. Академик упирается. Ему надоело работать, он хочет отдыхать. Наконец сердобольный папаша говорит:
– Плачу по 500 долларов за каждого, только пусть примет.
Академик соглашается. Приезжает папаша с двумя сыновьями:
– Начинайте.
Академик говорит:
– Сначала деньги, 1000 долларов за двоих.
– А вдруг ничего не получится? – начинает торговаться израильтянин.
– Верну деньги, – говорит академик.
Сошлись на том, что деньги дадут Михаилу Самуиловичу, и если не вылечат, то Михаил Самуилович вернет.
Но и тут израильтянин не смог расстаться со всеми деньгами. Он сказал:
– Давайте так, я даю 500 долларов, а там посмотрим.
Академик уходит с одним сыном в соседнюю комнату. Занимается с ним десять минут. Выходят. Сын не косой, с нормальными глазами. Михаил Самуилович отдает академику 500 заработанных долларов. Надо идти второму. Папаша в задумчивости.
– Послушайте, – говорит он, – вы за десять минут заработали столько, сколько я зарабатываю за день. Это так не годится.
Академик говорит:
– Ну, идите к обычному врачу, и пусть он его лечит год, и за каждый приём вы будете платить ему по 30 долларов, посчитайте, сколько будет за год, и никакой гарантии, что он вылечит.
– Нет, я всё-таки не могу, – говорит папаша, – за десять минут 500 долларов.
Они втроем уходят. Один сын с косыми глазами, другой – с нормальными.
Видно, дома шла большая война, потому что уже на другой день они пришли снова. Но академик жутко разозлился и сказал, что теперь он и за 5000 ничего делать не будет. Теперь папаша собирается приехать в Россию и всё-таки заплатить 500 долларов.
Сергей Шойгу
Декабрь 2000 года. Я пришел на телевидение. Раздал подарки разным людям и зашел к одному телевизионному начальнику. Начальника не было, был заместитель. По внутреннему ТВ показывалась запись выступления Сергея Шойгу.
Я понял, что мой начальник там.
– Они, наверное, сюда придут? – спросил я зама.
– Наверняка.
Через некоторое время они появились, Шойгу и начальник.
Шойгу протянул мне руку и, смеясь, сказал:
– Шойгу. Я сказал:
– Измайлов.
– Это, конечно, смешно, – сказал Шойгу, – мне и вам представляться.
Начальник пригласил Шойгу к столу, а мне сказал:
– Извини, нам надо кое-что обговорить.
Я подумал, что это ненадолго, и не взял свою сумку со всеми документами и всяким барахлом. Десять минут я просидел в приемной спокойно. Через пятнадцать стал нервничать. Дело в том, что ровно в 3 меня должна была ждать налоговый инспектор. Оставалось пятнадцать минут. Они тоже пролетели быстро. Я спросил секретаршу:
– Как мне быть, я там сумку оставил, а мне уже надо бежать.
Секретарша сказала:
– Да зайдите и возьмите свою сумку. Я вошел:
– Извините, мне только сумку взять, и всё. Они сидели за столом и пили коньяк. Шойгу сказал:
– Выпейте с нами. Я не удержался:
– Не могу, мне же начальник сказал, что вам надо поговорить.
Видно, лицо у меня было расстроенное настолько, что Шойгу сказал:
– Ну вот, обидели человека. Я вас прошу, присядьте с нами.
Я уперся:
– Нет, не могу. Меня через десять минуть человек будет ждать.
Начальник тоже стал уговаривать:
– Не обижайся, заговорились.
Я стоял на своём, но Шойгу, видно, поставил себе задачу не отпускать меня:
– Я вас прошу. Сегодня у нас юбилей.
– Какой юбилей?
– Десять лет МЧС.
Тут уж ничего не оставалось, как подойти. Мне налили. А я и пить не могу, потому что за рулем.
Шойгу говорит мне:
– Я вам сейчас пару анекдотов расскажу, вы их точно не знаете.
– А я вам десять расскажу, вы их не знаете, – похвалился я.
– Начали, – говорит Шойгу, и рассказывает анекдот. Посредине анекдота я говорю:
– Знаю.
– Чем кончается?
Я говорю, чем кончается, и начинаю свой анекдот, дорассказал до конца. Шойгу говорит:
– Я его знал.
– А что же не перебили?
– А я вежливый, – говорит он.
И мы хохочем, потому что он меня подловил. Хитрый Шойгу. Мы рассказали по анекдоту и разошлись.
Недели через две мы в ресторане за одним столом встретились с начальником, и, надо отдать ему должное, он напомнил этот случай и при всех извинился. А это с начальниками случается редко.