Отец, дорогой, думаю, что сегодня успею достать для тебя зимнее обмундирование, не знаю, с шинелью или без, но у меня пока есть и, если получу, могу послать тебе. Тогда с оказией отправит Лиля. Если же сейчас не получу, то сделаю это через два месяца, когда вернусь, но это все обязательно будет сделано. А то ты, наверное, ходишь там в стареньком.
Крепко вас обнимаю, дорогие мои. Будьте паиньками, не ссорьтесь, живите дружно. Это главное, — я это твердо знаю, хотя к себе применить все не удается.
Еще раз крепко Вас целую.
Любящий Вас Ваш сын Кирилл.
П. С. Шинель, гимнастерку и брюки получил. Оставляю их Лиле, она отправит.
Мама! Тебе посылаю материю на платье. Надеюсь, понравится. Целую. К.
Начало января 1943 года
(От матери)
Я очень удивлена, что ты ездил в Мурманск, а не туда, где сейчас такие радостные, поднимающие дух, события. Спасибо тебе за новую посылку и баловство в ней отцу и мне. Но пьесы, которая дороже всего, в ней не оказалось. Напиши же, как обещал, обо всех своих делах подробно: и об издании Избранного в стихах — вышли ли они? О третьем издании «Русских людей». И о военном дневнике. «Парень» в кино меня расстроил. Во-первых, парня, к которому влекло сердце, нет. Есть какой-то — карьерист не карьерист, во всяком случае, очень ограниченный человек, роста которого не видно ни в его внутреннем, ни в его внешнем облике. Бурмин — бодрый толстяк, которому очень трудно дается роль человека не от мира сего, и его внутреннего перелома на войне нет. Очень глупо убийство его невидимым осколком, это возбуждает меньше ненависти. Пропущены многие горячие слова Сергея. Хороша линия взаимоотношений его с Васнецовым и эпизод конечный с танками, а остальное — такое нагромождение, такая дешевка — эта встреча в больнице, в театре!
20 января 1943 года
(От матери)
До сих пор, с двенадцатого, от тебя ни строчки в газетах, ни словечка. Пьеса и книга, и посылка не получены. Сердечно благодарю за письмо от 19-го декабря, заботу, ласку, внимание, и хлопоты. Бесконечно обрадована выпиской «Красной звезды», читаем захлебываясь. Голубчик, где же ты? Тревожусь и тоскую. Будь здоров и счастлив, храним в опасностях нашими любовью и ожиданием. Алеша здоров, всех радует, стал очень шаловлив. Все в играх ходит с папой на фашистов и ждет обещанного трофейного танка. Денег они почему-то в ноябре не получили. Мы сегодня вторично получили добавочные. Горячо обнимаем. Услышав про Воронеж, про Ленинград, все думаю, не там ли ты? Радуемся и гордимся успехами на фронте. Будь же всегда и во всем благополучен. Ждем. Мама. [38]
Начало марта 1943 года.
Милая мама!
Позавчера вечером прилетел из Ростова. Пользуюсь случаем обнять вас обоих. Был около двух месяцев на фронте, сначала на Кавказском, потом на Южном. Ехал до Ростова на открытой машине, сильно загорел и отрастил (если вас это интересует) усы. В последние недели жил в казачьих частях, было очень интересно.
Последние очерки, думаю, читали. Сейчас прилетел в Москву на 4-5 дней для того, чтобы сделать несколько новых очерков. Кончу их и снова полечу на фронт, в район Харькова.
Еще не знаю, как у меня обстоят здесь, в Москве, всякие литературные дела. «Жди меня», во всяком случае, только еще начинают ставить.
Интересует меня, получили ли вы мою посылку с вещами? Отвечайте мне домой, потому что, если даже я не буду месяц, то на фронт будут лететь товарищи, которые смогут мне переправить ваши письма.
Милые мои старики, думаю, что настроение у вас, как и у всех, стало лучше. Не скучайте, не хандрите, — все будет в порядке. Будем живы, здоровы, скоро встретимся.
Не могу сейчас писать длиннее. Постараюсь вырвать время и написать подробнее, а если не выйдет, то пусть хоть это письмо доберется до вас.
Очень прошу, если есть малейшая возможность, пришлите мне фотографию Алешки и напишите, утряслось ли там с деньгами.
В Тбилиси я с большой радостью получил Ваши открытки, ожидавшие меня там, и тогда же протелеграфировал, чтобы с «финансами» было все в порядке. Тете Люле деньги переводят. Встретил в Средней Азии тетю Варю Б… [39] — ее подлец-сын вместе с женой сживают ее со света. Чтобы она чувствовала себя хотя бы немного независимей, устроил ей некоторую ежемесячную помощь.
Ну, вот как будто и все.
Я здоров, чувствую себя хорошо и, говорят, никогда так хорошо не выглядел, дали мне чин подполковника, хожу в погонах, словом, отцу будет интересно на меня поглядеть.