— Какого дьявола?! — загремел мистер Райчудури. — Что это за… — Подскочив к клетке, он тщательно запер дверцу, после чего повернулся и пригвоздил Найалла к земле таким взглядом, что бедняга почувствовал себя под прицелом одной из пушек Аюб Хана. — Отправляйтесь домой! А завтра, как явитесь, зайдите ко мне — сразу же! Вы меня поняли? Думаю, нам с вами есть о чем поговорить… Например, о вашем прискорбном поведении, юноша!
— Да, сэр, — просипел Найалл. Воспользовавшись последним комиксом Александера «Дорога на Бут-Хилл» как щитом, он осторожно и незаметно сунул пухлый конверт с предсмертными записями Фионы Уэлш к себе в рюкзак.
К счастью, разъяренный почтмейстер ничего не заметил — на обложке комикса были изображены три красотки, более чем скудно одетые, угрожающе наставившие дула револьверов на читателя… В данном случае под прицелом оказался пыхтевший от праведного гнева мистер Райчудури.
— И немедленно, слышите? — рявкнул он, указав на дверь тем же жестом, которым разгневанный боевой офицер мог бы отослать бестолкового новобранца с залитого кровью поля битвы при Кандагаре в тыл, рыть окопы или мыть котлы. Его негодующий взгляд едва не прожег в спине Найалла дыру — этот взгляд заставил беднягу опрометью промчаться через сапожную мастерскую, за которой в крохотном закутке ютились почтовые служащие, после чего вышвырнул его за дверь — ошеломленный Найалл успел только услышать, как за ним со скрежетом задвинули засов. Потом из-за двери донеслось негодующее бормотание — что-то насчет «отсутствия уважения», и тяжелый топот начальнических башмаков стих где-то в глубине, наверное, самого маленького почтового за всю историю почтовой службы отделения.
Вырвавшись на свободу, Найалл дрожащей рукой поднес зажигалку к сигарете и нервно затянулся. Сквозь замочную скважину ему было видно, как его грозный начальник снова принялся разглядывать клетку, в которую бросали неотправленные письма, — вид у него при этом был такой, будто он сильно подозревал, что юный Найалл одним своим присутствием в неположенный час осквернил сие священное место. Парень, вспомнив, что за письмо лежит в его рюкзаке, снова нервно затянулся. Нетвердыми шагами направившись к перекрестку, где благодаря падавшему на тротуар прямоугольнику света было более-менее светло, он вытащил из рюкзака конверт и наконец открыл его.
Внутри лежала какая-то черная книжка, скорее всего, записная — точно кусок надгробного камня с близлежащего кладбища, с невольной дрожью подумал суеверный Найалл.
Корешок на ощупь оказался шероховатым, из грубого хлопка. Наискось через всю обложку с задней стороны тянулась рваная, с зазубренными краями, прореха — как будто человек, державший записную книжку в руках, пытался защищаться ею. Найалл поднес ее к свету. Нет, похоже, ее все-таки использовали не для защиты, решил он, скорее, пытались засунуть в какую-то узкую щель, чтобы надежно спрятать от посторонних глаз, за батарею отопления, например. Наверное, в доме сильно топили, потому что на обложке остался опаленный след. Найалл почти не сомневался, что угадал, где Фиона прятала записную книжку от своей кровожадной тетки. Но вот что в ней? Мрачная, полная ужасающих подробностей повесть о пытках и издевательствах? Никому не известные номера счетов в банке? Возможно, даже карта, где спрятано сокровище?
— А ну, скатай губы, ты, идиот! — мысленно прикрикнул он на себя, пытаясь унять не в меру разгулявшееся воображение. — Это тебе не «Космобаза»!
Парень уже собирался открыть первую страницу, когда вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Кто-то, прильнув изнутри к окну магазина, с беспокойством разглядывал его.
— С вами все в порядке? — осведомился кассир, толстяк в белом переднике, щеки которого имели приятный оттенок спелой сливы. Что-то в его голосе заставило Найалла поспешно спрятать книжку.
— Естественно, — буркнул он.
— Ну и хорошо, — кивнул мужчина, отвернувшись к экрану телевизора, по которому показывали регби, и впившись зубами в нечто, что на расстоянии здорово смахивало на внушительный ломоть кекса.
Найалл, кивнув, зашагал к табачному киоску, где его терпеливо дожидался оставленный утром велосипед, — интересно, не забыл ли он снова повесить на него замок, гадал почтальон. А то ведь угонят. Но велосипед оказался на месте. Перевесив рюкзак на грудь, Найалл привычным жестом тронул педали, на которых краска уже осыпалась, словно осенние листья. Выехав на Даблин-стрит, он задрал голову и увидел в вышине чуть заметно мерцающие в темноте огни — какой-то самолет, направляясь к городу, шел на посадку. Время близилось к полуночи.