— Потому что твоих сестер похоронили, даже не попытавшись выяснить, что все-таки с ними произошло, — тихо ответил Найалл. — А еще потому, что это ведь я обнаружил дневник Фионы, а вовсе не копы. Ты ведь послала их, верно? Я имею в виду — оба дневника. Так что ты обязана была догадаться. Я был… — Он запнулся, лихорадочно подыскивая подходящее слово, — тем, кому ты оказала доверие. Человеком, кому ты поручила выяснить всю правду. И потом… разве у меня был выбор?
— Выбор? А то нет? — хмыкнула она. Но помимо своей воли улыбнулась. — Ведь никто же не заставлял тебя проводить собственное расследование, верно? Ты вовсе не обязан был приезжать туда, метаться ночью по дорогам, чувствуя, как Дональд Кремин и его шайка разъяренных родителей гонится за тобой по пятам. Не говоря уж о том, чтобы выслушивать угрозы Броны засадить тебя за решетку. А насколько я знаю Брону, это случалось каждые пять минут, так?
— Это ведь ее работа, не так ли? — буркнул Найалл. — Я хочу сказать — она ведь из кожи лезет вон, чтобы никто не напал на твой след. Чтобы тебя никогда не нашли. Она здорово постаралась, скажу я тебе.
— Ну наверное, могла бы и получше, — проворчала Ифе. — Ты же ведь меня нашел!
— Нет, мне это не удалось. Я нашел не тебя — а только твои следы.
— Все равно — ты подобрался слишком близко… ближе, чем я могла позволить, — вздохнула Ифе, незаметно окидывая взглядом паб. — Все это время я старательно заметала следы… и заодно обзавелась парочкой новых друзей. У одной девушки, с которой я познакомилась в магазине, оказался мотоцикл. Мы стали очень близки потом… она стала мне почти сестрой. И это она предложила мне помочь сделать то, что не удалось Броне. — Ифе покачала головой. — Ох, ну и отчаянная же она, ты не поверишь! Просто сорвиголова, ей-богу! Как-то раз чуть ли не до полусмерти забила своего парня за то, что этот идиот позволил себе подшутить над ней. В общем, вылитая Рошин… — Ифе внезапно замолчала. Взгляд ее остановился на записной книжке в руке Найалла. — Это?.. — Голос ее дрогнул.
— Да. Возьми, он твой. — Парень перебросил дневник через стол. — Он мне больше не нужен, так что забирай. — Пальцы Ифе сомкнулись на поцарапанном переплете, и Найаллу вдруг показалось, что в этот момент дневник издал слабый стон. Ифе, оглянувшись через плечо, улыбнулась кому-то через окно.
— Наверное, мне следовало оставить его в доме Мойры — и тот, другой дневник тоже, — ведь я уже знала, что они обе мертвы, — продолжала девушка, прижав к себе потрепанную тетрадку. — Ты понимаешь?..
— Даже не знаю, что тебе сказать… Боюсь, что бы ты от меня сейчас ни услышала, это все равно будет неправдой, — покачал головой Найалл. — Так что, прежде чем ответить, позволь мне задать тебе один вопрос, хорошо?
— Тогда, получается, мы с тобой говорим об одном и том же, — проговорила Ифе, прижимая к себе дневник и кротко улыбаясь — так улыбается человек, которому очень хочется, чтобы его простили.
— Во-первых, я хочу знать, почему тебе вдруг так срочно потребовалось уехать из Каслтаунбира — настолько срочно, что ты решила даже бросить сестер, — начал Найалл.
— Стой-стой, — насупившись, перебила Ифе. — Сказать по правде, я не уверена, что ты пони…
— А во-вторых, — не слушая ее, продолжал Найалл, — почему ты три долгих года пряталась от всех и ни разу не дала о себе знать. — Он был решительно настроен вытянуть из нее эту последнюю тайну. Почему-то ему казалось очень важным выяснить все до конца. И Найалл не намерен был отступать. Какого черта, возмутился он. В конце концов, разве он мало пострадал ради них? Падал, пару раз даже разбился в кровь, его били, ему угрожали расправой, за ним гналась по пятам орда разъяренных линчевателей, его даже вышвырнули с работы, и бог знает, какие еще муки ему еще пришлось претерпеть. Так пусть черные ворота замка откроются еще один, последний раз! Путь три принцессы вырвутся наконец на свободу. Пусть они окажутся там, где ни волк, ни проклятый чародей больше не смогут до них добраться. — Насколько я могу судить, для всего этого есть только одно объяснение, — неумолимо продолжал Найалл. — Одна-единственная причина — та же, что заставила тебя пуститься в бега после того, как ты поднялась наверх и обнаружила, что обе твои сестры мертвы, верно? Я угадал? И Рошин, и Фиона — обе они в своих дневниках намекали, что был кто-то, кого ты должна была защитить. Защитить любой ценой. Кто-то, кого ты обязана была прятать. От чужих глаз. От суда. От всех.
Ифе долго молчала. Потом встала и, сделав Найаллу знак следовать за ней, подошла к окну.