– Не понимаю тебя, Мур, – ответил я.
– Это как же?
– Такие хлопоты, такие усилия. И все это для мертвого уже Кори Уилкса – или это Джордж Прендергаст теперь заказывает музыку?
– Я не совсем помер, – сказал голос Кори Уилкса по внешней связи тяжеловоза.
– Кори, ты помер целую вечность назад, – сказал Сэм, ерзая, чтобы сесть поудобнее.
Он и остальные – Джон, Зоя, Дарла, Они и Рагна – сидели, скрестив ноги кружком возле прицепа.
Голос захихикал.
– Сэм, мне все еще непривычно обращаться к тебе во плоти. Я полагаю, что это действительно плоть – или, по крайней мере, ее хорошее подобие. Когда я тебя в первый раз таким увидел, я чуть не выдал себя с головой. Такое потрясение! Но, если отвечать на твое обвинение, Сэм, – нет, я не помер «вечность назад». Мы просто стали с тобой по-разному думать. Вернее, я стал думать иначе. Мое мировоззрение стало разительно отличаться от твоего, и, конечно…
– У нас на это нет времени, – рявкнул Мур.
– По-моему, есть, – ровно ответил Кори.
– Командир! – Мьюррей выполз через переходник. – Командир, туг две чертовы штуковины!
Зейк смерил меня взглядом, потом посмотрел на Мьюррея.
– Ты что мелешь? – спросил он.
– Там, в сейфе, было ДВА кубика!
Он выбросил один из машины, и Мур его поймал. Потом Мьюррей выбросил еще один точно такой же кубик. Мур поймал второй, уронил первый, поднял его и стоял, таращась на оба сразу.
– Чтоб меня черти забрали, на кусочки порезали, – сказал он.
Я захохотал. Смеяться было больно, поэтому я смолк.
– Что все это значит? – завопил Мур.
– Два кубика, – сказал я, хотя мне было больно говорить из-за распухшей губы. – С одним я сюда приехал, второй создал сам на этом же промышленном предприятии.
Мур фыркнул.
– Да что ты говоришь!
Он бросил оба кубика своему третьему дуболому, потом протиснулся между ящиками и подошел туда, где стоял шевроле, в одном из своих многих временно-пространственных воплощений. Он схватил за одну из дверных ручек и дернул. Дверь не шелохнулась. Он большим пальцем несколько раз нажал на цилиндрик на замке, однако ничего не произошло. Дверь оставалась закрытой.
– Теперь насчет этой штуки, – сказал он. – Будь-ка так любезен и дай мне ключи от нее.
– У меня их нет, – ответил я.
За это меня ударили чем-то твердым и не очень тяжелым по голове. Я повернулся и увидел Джоффа Брандона, который размахивал длинной полой титановой трубкой – наверное, это была стойка от полевой палатки.
Однако била она больно.
Мур приятно улыбнулся:
– Не хочешь ли исправить свой ответ?
– Нет.
На сей раз мне удалось увернуться. Джофф промахнулся, но в следующий раз все равно попал по мне.
– Ты уверен?
– Да.
Джофф ударил меня сзади по бедрам.
– Слушай, ты можешь забрать эту несчастную машину, черт с ней, но я же тебе говорю, что ключа у меня нет!
Мур поднял руку, чтобы остановить Джоффа.
– Ладно! Мьюррей, поди сюда и посмотри, что тут за замок.
Мьюррей покопался в ящике с инструментами, который он пронес в машину, и выбрал оттуда какие-то отмычки. Они, похоже, и предназначались для того, чтобы ими открывать старинные замки. Мьюррей бочком пробрался поближе к шевроле.
– Ты мне так и не ответил на мой вопрос, Мур, – сказал я.
– Это на какой вопрос?
– Кто дергает за твои веревочки?
За это я получил еще один удар по черепу.
– Никто за мои веревочки не дергает, – сказал мягко Мур, – а разве это было не понятно по моему поведению? Хотя, надо признаться, меня слегка провели.
Он посмотрел на тяжеловоз и увидел одну из камер, что служили глазами компьютеру.
– М-да. Провели. Надули. Водили за нос.
– Если бы у меня были уши, – сказал голос Уилкса, – то они горели бы сейчас со стыда.
Мур фыркнул.
– Тогда какие у тебя причины, Зейк? – настаивал я, хотя в ушах у меня звенело от последнего удара. – Не станешь же ты утверждать, что твоя злоба против меня такова, что ты стал гоняться за мной до конца вселенной!
– А почему бы и нет? Люди знают, что я, случалось, таил злобу и за меньшее, чем ты мне сделал… но ты прав. Мои мотивы, можно сказать, были весьма патриотические. Мы должны были забрать у тебя карту Космострады, не то Внешние Миры пропадут!
– Бред собачий, – отрезал я. За это я и получил еще удар по спине стойкой от палатки. Сморщившись и пытаясь не показать навернувшихся на глаза слез, я резко и четко рявкнул:
– Мур, слушай меня! Неужели до тебя еще не дошло? Кубик – не карта. Никогда в нем не было никакой карты!
– Конечно, дошло. Это выжжено клеймом на моей шкуре, оно, это клеймо, гласит на всю вселенную, что я самый большой в ней идиот. Но теперь мне нужна эта проклятущая штуковина – обе, если уж на то пошло, – хотя я не понимаю ни хрена, почему так получилось – но мне нужны эти кубики для того, чтобы купить себе обратный билет с этой планеты.
– Ну, так ты получил эти кубики. Так убирайся к черту из моего тяжеловоза!
Прежде чем Джофф успел ударить меня еще раз, я резко развернулся на месте, поднял колено к груди и резко ударил ногой в челюсть Джоффу, стараясь ребром попасть ему по подбородку. Удар пришелся точно по цели, и он отлетел на груду всякого хлама, намертво потеряв сознание.
Третий дуболом немедленно наставил на меня свое оружие, но стрелять пока не стал. По глазам его я понимал, что ему страшно хочется немедленно попробовать свое оружие на моей шкуре, но немедленно после удара по Джоффу я замер на месте, дав ему возможность подумать, прежде чем открывать огонь.