Наконец я подошел к расщелине, надвое разделявшей стену, к которой я прижимался спиной. Разлом был похож на неровное У. Я шагнул в него. Разлом переходил в туннель в горе, который расширялся и становился проходом, ведущим вниз. Я прошел несколько минут, вышел как бы с обратной стороны горы и оказался на плавном склоне, который вел к опушке леса. Я выбрал тропинку, спускавшуюся вниз между высокими соснами с огромными шишками. Нежная трель раздалась из вершин деревьев. Может быть, птицы. Может быть, что-нибудь другое.
Я дошел до дна лощины и обнаружил быстрый ручей. Я пошел вниз по течению, перескакивая по гладким камням, валявшимся по берегу. Когда лес кончился, я перестал ступать по камешкам и вместо этого пошел по тропинке, которая шла параллельно ручейку и извивалась между маленькими деревцами и кустиками. Тропинка постепенно перешла в мощеную камнем дорожку и стала уходить от главного русла ручейка, изгибаясь между кустиками, почти ухоженными, словно в саду. Впереди показалось жилище. Коттедж, построенный в несколько восточном стиле. Он стоял перед большим прудиком. Там сидела Сьюзен. Я увидел ее фигуру на каменной скамье возле пруда, где она читала большую книжку, переплетенную в голубой холщовый переплет.
Она взглянула вверх, увидела меня и улыбнулась, потом подбежала ко мне.
Мы обнялись. Ее карие глаза сияли.
— Джейк! Кажется, что прошли годы! — сказала она, просияв.
— Действительно, такое впечатление, будто прошло много времени, — сказал я, проведя рукой по ее прямым, светло-каштановым волосам.
Все это было так странно, подумал я. Это не было сном, но и явью этого нельзя было назвать. По крайней мере, не совсем явь, подумал я.
— Где мы? — спросил я. — Что это за место?
— Это то место, где я живу… иногда, — ответила Сьюзен, взяв меня за руку и подведя к скамье возле пруда. — Тут тихо, и здесь можно сидеть и думать.
— О чем?
— Обо всем, о чем, по-моему, стоит думать.
— Понятно.
Мы уселись. Розовые и желтые цветы плавали на поверхности пруда, мягко покачиваясь, отражения нависающих ветвей поблескивали в глубине пруда. По краям пруда росли камыши. Трель птицы, наверное, дрозда, раздалась из деревьев. Кроме журчания ручья, вокруг ничего не было слышно.
— Где мы? — спросил я снова.
— Это время и пространство, которые мне чем-то нравятся, — ответила она. — Разве тут плохо?
— Тут очень хорошо. Скажи мне, неужели то, что ты присоединилась к Кульминации, означает, что ты никогда больше не сможешь ответить прямо на поставленный вопрос?
Она рассмеялась.
— Нет, Джейк, я действительно не знаю, где это и в каком времени находится. Это где-то вне пространства и времени — или, может быть, я сама все это создала? Честное слово, не знаю, никогда об этом не задумывалась. А это важно?
— Может быть. А может быть, и нет.
— А что ты начал говорить насчет прямых ответов на вопросы?
— Извини, — сказал я. — Это не имеет никакого значения. Но как я сюда попал?
— Я дала тебе доступ в Метафизический субстрат Консенсуса. Но это невозможно объяснить в двух словах. Поэтому давай, спрашивай, что это такое.
— И что это такое?
— Я все еще учусь этому, но в своей основе это такая реальность, с которой все согласны. Но это не обязательно подлинная реальность.
— Подлинная реальность чего?
— Всего на свете. Настоящая реальность.
Я кивнул, потом повернул голову и уставился в пруд.
На дне его лежало что-то темное.
— Трудно объяснить, — сказала мне Сьюзен.
— Естественно.
Она похлопала меня по руке, и я взял ее ладонь в свою.
— А ты настоящая? — спросил я. — Мы действительно здесь, или это все иллюзия?
Она ущипнула меня за руку.
— Чувствуешь?
Действительно, почувствовал.
— Да. Но мне пришло в голову спросить: а что это доказывает? Ведь и щипок может присниться. — Я взглянул ей в глаза.
Она сказала:
— Я действительно здесь, Джейк. И ты тоже.
Я никогда не замечал раньше, что в ее глазах есть небольшие искорки зеленого.
— Я-то наверняка реален, — сказал я.
По пруду прошла рябь, и слабая волна откатилась от берега.
— Где ты был? — спросила Сьюзен. — Вы, ребята, уехали пару дней назад.
— На Земле, — ответил я, — отпуск проводили.
Она кивнула так, словно понимала.
— Все произошло, как надо, все получилось?
— Более или менее.
— Отлично.
На ней была одежда, которую она всегда любила носить: серо-коричневый комбинезон и серые высокие сапоги. Волосы, как всегда, слегка растрепаны.
Я сказал:
— Наверное, не имеет ни малейшего смысла спрашивать тебя, что такое на самом деле Кульминация и как человек себя чувствует, оказавшись ее частью.