Будто в подтверждение Колькиных слов по дамбе прошумела запряженная телегой лошадь с мохнатыми ногами. В телеге сидел бородатый мужик, лузгал семечки.
— Ладно, надо пробираться. Тань, смогёшь? — Ванька был внимателен к единственной барышне.
— А чем я хуже? — та обидчиво поджала губы.
— Ага. Ну да, — кивнул понимающе Ванька. — Ну, пошли.
И они пошли. Где-то ползком, где бегом. Обогнули забор и проникли к подножию мельницы. Сверху гундели голоса.
— Давайте, за мной, — Ванька разулся и пошлёпал по воде в среднюю арку. Товарищи потянулись за ним.
Голоса наверху притихли.
— Чегой-то за плеск внизу? — встревожился один из голосов.
— Да, чтой-то шумит, — согласился другой. — Надо глянуть.
Ребята, напуганные реакцией, метнулись скорее под мост. Лишь самый маленький, Сема Фомичёв рванул в обратную сторону от забора, спрятался под кустом.
— Всё, готовы? Давайте скорее, — Ванька глянул, показалось ему, что все собрались. А борисовские и сами не очень глядели, кто есть, а кого нет — очень уж им хотелось домой, каждый сам за себя. Они все вслед за Ванькой шагнули вперёд в тот момент, когда мужики сверху начали заглядывать с моста вниз. Сделав шаг, услышали совсем другие звуки. Те голоса оборвались, ворвался шум автомобиля — по мосту пропылил грузовик.
— Ффух! Вернулись! — улыбнулся Ванька, привычно увидав Дядь Егора. Тот задумчиво глядел на поплавок.
Борисовские озирались, не доверяя и этому миру. Но тут Дядя Егор заметил компашку:
— Опять, шельмецы, шумите! Сейчас я вас, едрёна корень, пошугаю, — схватил какой-то сук, встал и угрожающе двинулся к ним.
Ребятня с криками кинулась врассыпную. Борисовские поняли — они дома.
— А где мелкий был с вами? — когда собрались уже возле хутора, спросил Андрейка. Все начали смотреть друг на друга.
— Я видела, только возле забора его, — заволновалась Таня. Сема был ей как младший брат. — Ну, там ещё.
— Может тут где запрятался? — с надеждой предположил Ванька. Все пошли назад, покрикивая пропавшего. Нет, тишина.
— Вот ведь нелёгкая! Там остался! — Ванька схватился за голову.
— И чего, не пролезет, что ли, он? Он шустрый парнишка!
— Да без меня не получится! — вдруг понял Ванька. — Застрял он там, — Ванька перестал сокрушаться, принял решение. — Так, парни. Я снова в Борисово, пойду его вызволять.
— Я с тобой, — слишком быстро вскрикнула Таня. Все посмотрели на неё. — Ну, он же мне родной почти. В соседнем дворе рос. Я его нянчила мелкого совсем.
— Да я так думаю, всем надо идти, — сказал Андрейка.
— Нет уж! Ну вас в баню! Затащили, хрен знает куда. И опять хотите? — Кольке перспектива ещё одного такого путешествия совсем не улыбалась.
— Да и пожалуйста, очень ты нам нужен, — Ванька сплюнул презрительно и пошёл.
— Я-то думала, Иванов, ты мужик. А ты трус! — отомстила и Танька.
— Да пошла ты, — Колька плевал на все оскорбления. После пережитого ему хотелось скорее домой.
И все борисовские за своего пропавшего товарища тоже не вступились. Замычали, захныкали, да и отказались от спасательной операции.
— Хорошие у тебя друзья.
— Ну их, какие они друзья.
— Да, видно, что не очень.
Они уже порядком устали — ходить туда-сюда. Но долг гнал и не давал останавливаться. Уже перед самой плотиной Ваньку осенило.
— Стойте!
Андрейка с Таней встали.
— Чего ты?
Ванька, закусив губу, молчал.
— Ну, чего ты? — Таня тронула его плечо. Тот отвлёкся от тяжёлых дум.
— Так это. Мы каждый раз в разное время попадали! И со всей этой гурьбой бухнулись куда-то в прошлое. А сейчас мы втроём опять, вряд ли туда, к Сёме попадём.
Друзья задумались.
— Ну, вообще, необязательно. Ты ж без нас тоже в будущее попал?
— Ага.
— Вот и всё!
— Может, всё-таки, кликнуть эту братву Колькину? Сказать, что ради кореша их мелкого всё? — Ванька обратился к Тане.
— Ладно, схожу я. Но упрашивать не буду! Так и знай, — она повернулась и зашагала к избе Ивановых.
Друзья присели на пригорок.
— Смотри-ка, крутая Митрофанова не такая уж и крутая, — подметил Андрейка особенность сегодняшних приключений. — Вроде бы и обычная девчонка.
— Обычная-то обычная, да не совсем. Есть в ней что не как у всех этих плакс и капризуль.
— Есть. Но я так-то думал, что совсем она, как пацан. И по щам может прописать. Может, это ты на неё так влияешь? — подмигнул Андрейка и пихнул друга в бок.
Тот покраснел и начал усиленно ковырять прутиком землю.
— Ну тя!
Тут возвратилась Татьяна. Одна.
— Чего одна?
— Да пошли они! — в сердцах бросила она. — Буду я их ещё уговаривать. Больно надо.
— Чего сказали? Ты у Кольки была?
— У него. Сказал, что сама, мол, со своими шипиловскими разбирайся. И малой, мол, из-за меня только с ними потащился. Мне и отвечать, — она помолчала. — Козёл он. Иванов этот. Пойдёмте втроём, а, ребят? Авось, получится.
— Пойдём, чего делать-то. Авось и получится.
Они понуро двинули уже привычным путём в проход.
Вылезли. Мир казался тем же, что и в прошлый раз. Выселок не было, моста тоже.
— Вроде похоже, — с надеждой отметил Андрейка.
— И погода та же, — отметил Ванька. — Двинули к мельнице тогда?
— Пошли. Только давайте коротким путём. Ну его, ныкаться по кустам, кругаля давать. Народу тут мало, да и если кто заметит, спрячемся куда-нибудь. А то надоело уже ходить туда-сюда.
— Давай. Тань, согласна?
Та лишь кивнула. Она опять, как и в предыдущие переходы, разволновалась и оробела.
— Да ладно, Таньк, не трусь! Всё будет чики-пуки! — подбодрил Андрейка.
Прошли они деревню и по бережку неизменного пруда доплелилсь до мельницы. Облазили все кусты, канавы и овражки вблизи. Пугались редких крестьян, прятались. Но Сёмы нигде не было.
— Потерялся… — со слезой в голосе сказала Татьяна.
Парни стояли понуро.
— Надо это, у местных спросить, — буркнул Ванька.
— Сбрендил ты, что ли? Огреют ухватом, ещё и тебя потом ищи-свищи.
— Не огреют! Не так уж мы сильно отличаемся от них. Скажу, что неместный.
— А откудова?
— Из Куйбышева скажу!
— Вань, ты дурак, что ли, совсем? Какой, на фиг, Куйбышев? Самара это была раньше, деревня! — Андрейка, даром, что сорванец, соображал, что надо.
— Точно! Это я маху дал, — шлёпнул себя по лбу Ванька. — Ну, может, тогда, что ль, на Мельницу зайду?
— Вань, ты только это… — сказала взволнованно Таня.
— Чего?
— Осторожнее там, ага?
— Понятное дело, осторожно я буду, ага. Вы тут где-нибудь в кустах. Может, тикать придётся резко. Готовы будьте.
— Может, я с тобой, а? — предложил Андрейка.
— Не, лучше одному. Скажу, от папы с мамой отбился, и малой с нами был.
— Ага, ну давай.
Ванька сунулся в калитку и проник на территорию Мельницы.
Вышел он оттуда минут через двадцать, когда друзья уже заволновались, и Андрейка хотел брать штурмом здание. Они вскочили из кустов ему навстречу. Ванька, еле передвигая ноги, плюхнулся рядом с ними. Лица на нём не было, как не было и кепки, сунутой в карман.
— Рассказывай! Чего такой бледный?
— Опоздали мы, братцы… не туда попали, — пролепетал он.
— Как не туда? — Андрейка начал озираться, лишь находя подтверждения, что кругом всё, как и должно было быть.
— А вот так! Лет на десять всего позже мы! Вот разницу и не заметили!
— Как на десять? — Таня присела, прижав ладонь ко рту.
— С чего ты взял?
— Да с того, что Сёму нашего и увидел. Нашего, да не совсем. Лет восемнадцать лбу здоровому.
Друзья примолкли, ошарашенные.
— Так может, это не он, а? — после паузы спросил Андрейка.
— Ага, не он… Зовут Семён, похож опять же.
— Да ну, мало ли Семёнов, да и внешность мог попутать.
— Пускай я выдумал, пусть полно Семёнов, но он же меня узнал, аж из рук всё упало у него. Да и поговорили мы с ним пото?м.