— Ну, мы явно от них отличаемся, а никто и внимания не обращает.
— Так я бы не сказал, что сильно отличаемся. Тут, вон, мужики пробегали — не знаю, может, охотники какие или рыбаки, тоже в каких-то брезентухах таких выцветших. На наши похожи. Конечно, городские другие. Но всё равно тут тайга кругом. Да и это, не забывай — ЧП тут. Не до странных прохожих, добро спасают и себя.
— Ну да, наверное, ты прав.
Дальше шагали в тишине. Набрали темп, погрузились в равномерные думы. Городок скоро кончился, дорога выползла поближе к берегу — через ветки засквозила лента Енисея, всё так же смурно отражающего соответствующее небо. Мимо на огромных скоростях, все в одну сторону, проносились машины. Разбрызгивая лужи, не считаясь с одинокими пешеходами.
— Хоть в лес забирайся — собьют, не поперхнутся!
— Надо прижиматься к обочине.
— Главное, куда летят? Ведь если волну брать в расчёт — чего, она поможет, скорость эта им?
— Когда паника, не сильно хорошо мозг работает. Видать, на ближней сопке не сидится.
Они не раз пытались остановить хоть кого-нибудь, ведь было явно, что всем сейчас по пути — но нет, все проскакивали мимо, обдавая презрительно брызгами.
— Вань, а у нас легенда какая-нибудь есть?
— Какая ещё легенда?
— Ну, вот, допустим, подсадит нас кто-нибудь, спросит, откуда и чего тут делаем, чего ответим?
— Аа… Да придумаем, чего-нибудь…
— Не, так не пойдёт. Давай уж что-нибудь слаженное врать. А то никуда не доедем.
Иван задумался.
— Ну, чего — скажем, что из Москвы, туристы.
— То есть так, без изысков?
— А чего выкобениваться? Чем проще, тем лучше.
— Не знаю, не знаю. Само упоминание Москвы может служить не лучше визитной карточкой.
— Так это у нас, в нашем Мире. А тут, может, всё иначе.
— Сдаётся мне, это как раз то, что не изменилось.
— Да с чего ты взял? Наоборот, вон, смотри, всякой такой ерунды, что мы тогда в Москве видели и здесь навалом. Чего местным москвичей не любить? — Иван пожал плечами. — Ладно, хорошо. Свой вариант тогда предложи.
— Не кипятись, сделаем по-твоему.
Они снова затихли, продолжая мерно шагать по сырому асфальту. Шли они бодро, тренированные организмы чеканили шаг, шустрый темп горячил лица. Иван давно снял штормовку, шёл в линялой футболке, армейский ремень сверкал тускло бляхой. Андрей шлёпал в полной выкладке и даже не вспотел. Тут их обогнал очередной автомобиль — такой маленький и узкий автобусик.
Из окошка справа высунулся водитель:
— Эй, парни, надо куда?
— В Абакан идём, — с готовностью ответил Иван.
— По пути! Залезайте.
— Только у нас денег нет, — сразу предупредил Андрей.
Водитель немного призадумался.
— Да и ничего, так подвезу. Залезайте.
Парни подхватились, подбежали к машине. Уткнулись в стенку машины.
— Где дверь-то? — в волнении, вполголоса спросил у друга Иван.
— А чёрт её знает.
Водитель, наблюдая мыканье ребят, выглянул в окно.
— Японская тачка же, с другой стороны всё, — улыбнулся он.
Залезли, тронулись.
Иван с Андреем робко присели на удобные кресла. С любопытством разглядывали внутреннее убранство. Заглядывали и к водителю. На панели у того был прикреплен образок. Водитель захотел общения, чего ребята и боялись больше всего.
— Откуда сами-то?
— Из Москвы, — сразу брякнул Иван.
Водитель покосился на них через зеркало.
— Туристы?
— Туристы, ага, — Иван подмигнул Андрею, мол, по плану всё само собой получается.
— Аварию видали?
— Ага.
— О, подвезло вам, — хмыкнул водитель. — Сейчас смоет на хрен!
— Думаете? Там вроде начались работы спасательные.
— Да начались, но раз прорвало, тут, значить, никакой надёжности и нету. Простояла тридцать лет, и вот, нате, пошло поехало. Хотя вру — в восемьдесят девятом водосброс разбило половодьем. В общем, под косой ходим мы тут. Меня Сергеем зовут, — представился он под конец эмоциональной тирады. Было ему на вид лет тридцать пять — сорок. Крепкий, с разлапистыми руками, небритым суровым лицом и совсем будто не своим, прилепленным от кого-то другого, носом-лепёхой.
Иван, чуть ли не блокнот достал записывать ценные сведения. Андрей слушал спокойнее, но тоже был весь во внимании.
— Когда, вы говорите, была авария ещё?
— Да точно не помню, но вроде лет двадцать назад.
Парни переглянулись — времянахождение было, похоже, определено.
— Вообще, конечно, с плотинами с этими наделали дел в совке. Не, так понятно, стройка социализьма-коммунизьма, все дела. Но загубили, конечно, много.
— А вы почему нас подобрали? Народ, вон, кругом торопится смыться поскорее, — вдруг сменив тему, встрял неожиданно Андрей.
— А чего торопиться? Ежель хлынет, так и хана всё равно, что так, что эдак. Куда тут не залезь. А вы идёте такие мокрые, явно неблизкий путь держите, чего не подвезти?
— Так что насчёт загубили? — Иван вернул назад.
— Да чего-чего… Затопили земель сколько, лесов. Людей сколько переселили. У меня батянька родом из-под Братска — переселили. Цельная трагедия была, рассказывал. Хотя сам он мелкий ещё был, но запомнилось. Врезалось в память, можно сказать. А сейчас, слух пошёл, Богучаны будут достраивать. О, парни, скажу я вам, это хана совсем будет. Раньше, конечно, тоже валом переселяли, но хоть какую-то справедливость старались соблюсти. А эти сейчас чубайсята, они разве ж о людях подумают? Где там! Спихнут с землицы своей, как хошь, так и живи. А кто воспротивится, с тем церемониться не будут. Затопят, и всего делов.
— Как затопят?!
— Да вот так. Эта гидра и не такое может. Чубайсята, я ж говорю.
— Кто? — не удержался Иван.
— Да РусГидро это — мы их так называем. Там же Чубайс главный. Вот они всё и гребут под себя.
Сергей покачал головой, притих. За окном просветлело — расступился лес, дорога выползла в маленький городок. Друзья прилипли к окнам.
— Майна, — прокомментировал Сергей.
Вдруг Иван резко ткнул Андрея в бок. И показал в окно.
— Чего там? — недовольно буркнул Андрей.
— Плотина.
— Ну, и чего?
— Того! — Иван сделал бешенные глаза.
— Ага, Майнская ГЭС — спутник верхней махины. Когда там сброс большой, тут выравнивают. А то народ снизу совсем офигеет от такого счастья — половодья раз в неделю. Тут хоть немного о людях подумали. Кстати, рыбхозяйство здесь — форельку развели. Я иногда беру.
Иван не слушал, а уткнувшись к стеклу, разглядывал очередное водопрепятствие.
— Чего ты раскипишился-то? — Андрей тоже забеспокоился волнениями друга.
— Ты забыл, что ли, наш принцип перехода?
— Да помню я. Через одну плотину зашли, через другую вышли.
— Вот!
— Чего вот? Поэтому и лудим до Красноярска.
— Чего ты такой тугоумный, а? — возмущённо шипел Иван. — Выход через плотину! Плотину!
Андрей, нахмурившись, мысль уяснил.
— А может, необязательно?
— Может, но ты также сомневался в переходе сюда. А в том, что должна быть нижняя сразу за верхней, это у меня такая же уверенность, — налепил в косноязычном волнении Иван.
— Ну, если уверенность… Чего, тормозим тогда?
Иван задумался, закусив губу.
— Нет, давай уж Абакан поглядим современный. А потом сюда. Хотя… если тут не получится, надо будет гнать до Красноярска, а времени не будет. А, ладно! Была не была! Рванули в Абакан!
Сергей с интересом поглядывал в зеркало на приглушённо, но возбуждённо беседующих ребят.
— Первый раз у нас? — нарушил он их беседу.
— Первый, — ответил неуверенно Иван. Андрей продолжал молчать.
— Чего, и в Сибири не бывали раньше вообще?
— Нет, не бывали.
— А, ну, конечно, тогда вам тут всё в диковинку. Просторы, горы, реки, тайга ядрёная? — хмыкнул водитель. — За романтикой, выходит?
— За романтикой, — поддакнул Иван.
— Да… Я вот тоже, помоложе был, романтизьм какой-то всё видел. А, когда Союз крякнул, то уж тут не до романтики было. Тувинцы, например, оборзели совсем. У меня дружбан из армии — как раз оттуда, из Кызыла. Слиняли они в девяностые. Ведь на улице не появишься…