— Вань, ну подтверди же! — вдруг окликнул его Андрей.
— Чего?
— То, что Танька у нас грозой всех местных пацанов была.
— А то ж! У меня самого коленки дрожали, когда Митрофанова в школу приходила, — Иван с удовольствием отвлёкся от грустных дум.
— Вот ведь вы балаболы! — Таня деланно возмутилась. Хотя и ей было приятно вспоминать то безвозвратно ушедшее детство. Хоть его и не назовёшь беззаботным — это сейчас те проблемы и сложности казались ерундой, в те года всё было по-серьёзному.
— Чего, и драки были? — подкинул поленцев Юрик.
— Тю, Юра! Деревня и без драк? Это как ты себе представляешь? Кстати, я не очень бы на вашем месте и сейчас шумел, у нас к неместным настороженно относятся, — подмигнул Иван. Настроение его явно улучшилось.
— Ну, вы же своим авторитетом наш покой отстоите? — Юрик был калач тёртый, голыми руками его было не взять.
— Это будет зависеть от нашего главаря, — Иван кивнул на Татьяну.
— Ванька, прекращай уже!
— Всё, всё, молчу. Видишь, Юр. Нас она тоже строит.
Таня сорвала веточку и слегка хлестнула Ваню. Тот закрылся руками.
— Бьёт, значит, любит, — вроде невпопад пошутила Ольга. Но Таня вдруг заалела лицом.
— В общем, пришли, — отвлёк всех Андрей.
— Так мы здесь же и проезжали!
— Конечно, тут пока дорога одна. Хотя, говорят, что мост будет в середине — там и шоссе пройдёт, — Андрей показал рукой на центр прудов. В тёмной воде отражалось небесная хмарь.
Они спустились на берег. Здесь уже шумела вода, спадая по водоскатам.
— Вот, чёрти сколько лет этой плотине. А ещё тут мельница была.
— Вроде для царицы заделали?
— Да вроде того. Загородная резиденция с дворцом. Дачи, все дела. А вот этот, нижний пруд — этот ещё при Борисе Годунове забацали, откуда и название, — блеснул краеведческими познаниями Иван.
— Да у вас тут прямо исторические места! — изумилась Ольга.
— А ты думала!
— Надо мне поаккуратнее с вашими высочествами тогда. Глядишь, вы каких-нибудь знатных кровей.
— Ну, кровей мы как раз самых что ни на есть крестьянских. Моя фамилия об этом ясно говорит. Так, друзья, ну, чего — идём, что ли, вон, туда, — Иван показал вдаль, вниз по течению. — Или на званый обед к нам домой?
Народ начал вглядываться то в указанное место, то на тучи, грозящие вот-вот бухнуть дождём.
— Да можно, вообще, прогуляться, — неуверенно предложила Лена.
— Погодите, а мы чего, этот ваш переход пресловутый делать не будем, что ли? — вдруг спросил Юрик.
Повисла тишина.
— Чего-то я об этом не думал… А вы что же, готовы вот так вот, с кондачка?
— А что, любопытно же, — Юрик настаивал.
— Так вы же не знаете продолжение истории, может, уже и не так вам будет хотеться.
Юрик почесал голову.
— Ну, хорошо, дорасскажите, но потом обязательно надо попробовать. Что это за врата времени такие, — состроил серьёзное лицо Юрик.
— Не верите, понятное дело, — пожал плечами Иван. — Кстати, я думаю, что здесь переход и не работает. Так что вас скепсис не сумею разбить.
— Тю! Ну ладно, тогда только россказни и остаются, — развёл руками Юрик.
Тут начало накрапывать, с ходу набирая обороты.
— Похоже, погода за нас решила, чего нам делать дальше, — подвела итог дискуссии Татьяна.
Все вперились в небо — оттуда неумолимо брызгало.
— Чего застыли? Бежим, — крикнула Ольга. — Куда бежать?
— За мной! — засмеялся Иван, скачками припустив в горку, прихватив за руку Татьяну. Все рванули следом.
Когда они, запыхавшись, подтянулись к крыльцу дома Мельниковых, дождь припустил уже вовсю.
— А Юрка где? — спросила Лена, оглядываясь.
— Этот увалень на физкультуру мало ходил, вот и отстал, — ответил Иван.
— Он же потеряется! — воскликнула Лена, порываясь снова выбежать на дождь.
— Да где потеряется? Вон он, ковыляет, — схватил её за руку Иван. По размякшей улице, утиной походкой, в попытка побежать, приближался мокрый Юрик. Возле калитки он остановился, подержался за забор, постоял, передохну?в, и вошёл.
— Фух! Такие спортивные развлечения не для меня, — держась за бок, отдувался Юрик.
— Сейчас, вы пока отдышитесь, я узнаю, как там дела. Скажу, что мы пришли, — Иван, скрипнув дверцей, вошёл в сени.
— Ага! Сейчас пообедаем зато, я уверен, сытно, — мечтательно закатил глаза Юрик, по-прежнему громко дыша.
— Тебе лишь бы поесть! — укорила его Орехова.
— А чего, деревенские обеды, они, знаешь какие! Это тебе не столовская бурда. Домашняя еда, она другая, — Юрик продолжал глотать слюни. — Опять же — аппетит нагуляли. Вообще, я уже отдышался, можно заходить?
— Да пойдём в сени, там отряхнёмся, а то толчёмся здесь, как сельди, — предложил Андрей — он был в этом доме за своего.
Тут и Иван высунулся, приглашая всех внутрь.
Чуть позже они сидели, отвалившись после вкуснейшего обеда. Пили чай из самовара. Вокруг хлопотала мама Ивана. Отец, для приличия посидев с молодёжью, ушёл в мастерскую — у него всегда были там были дела. Бабушка сидела в кресле, с улыбкой наблюдая за молодёжью.
— Как же здорово! — искренне восхищалась Лена чисто деревенской обстановке.
— Да уж, в городе так не посидишь.
— В том-то и дело, что в городе, — вздохнула Алёна Васильевна.
— Формально — да, но фактически уклад вы сохранили же? — важно возразил Юрик.
— Ну, как сохранили? Всё равно влияние чувствуется. Самовар вот только, да печь. Хотя и плитка газовая, и радио вон. Да и этому недолго осталось. Знаете ведь, наверное, что уже стройка началась? Там вон, за перелеском работы ведутся. Как кольцевую дорогу сделали, так деревне и конец пришёл. Так, доживаем, считай.
— А вам не хочется всех этих городских удобств? — спросила Ольга. Таня с Андреем больше помалкивали, они всю все эти разговоры знали — наблюдали, так сказать, со стороны.
— Ох, конечно, хочется! С каким воодушевлением мы с мужем восприняли эту новость тогда! Про то, что мы теперь в городе будем. Имея ввиду не только прописку московскую, транспорт всяческий, культурные мероприятия ближе из-за этого, а ещё и квартиры городские. Конечно. Кто ж не хочет, особенно, если ты молодой? Пожилые тогда это в штыки восприняли — им эти изменения совсем ни к чему. Вся жизнь тут, в этих условиях. Это понятно. Но вы знаете, вот прошло уже больше десяти лет, а и мы сами охладели к городу. Может, молодость прошла, а, может, и на город насмотрелись уже вдоволь, прочувствовали его так, что начали понимать — не всё так идеально в нём.
— Но как же? Ведь трудно отрицать объективные плюсы, — из всей молодёжи решительно отстаивала «прогородскую» позицию лишь Ольга. Остальные следили за дискуссией.
— Вы знаете, Оленька, трудно. Всё эти ванные, туалеты (мы ведь с вами говорим про отдельные квартиры, не про коммуналки ведь, да? ага), кухня, близость магазинов — всё ж удобно, не поспоришь. Комфортно, как сейчас принято говорить. Но…, - Алёна Васильевна грустно улыбнулась.
— Но тянет?
— Нет, не просто тянет. Эти метафизические зависимости я не беру. Я чисто прагматически и возражу. Что, мирясь с этими бытовыми неудобствами, вы немножко растёте над собой. Особенно это важно для мужчин. Вон, Ванюшка, с утра зимой снег раскидает — потом заряд бодрости какой! И, самый важный момент — здоровье. Ведь когда каменные джунгли кругом — это ж какая грязь! Никакой свежести летом, я уж не говорю про машины зловонные. Шумы многочисленные. Нет, я убедилась, что в деревне человек быстрее человеком растёт, ближе к природе получается. И это совсем не обозначает его дремучестости. Ведь, помимо всего того, что в городе доступно — а книги, обучение самого различного рода есть и в деревне — человек учится жить в лоне, как ни банально звучит, природы, по её законам, по законам жизни изначальной. Эти нити в городе зачастую рвутся, теряется сама сущность, — Алёна развела руками.