— Да нет, первый раз. Но чего тут бояться?
— Не знаю, напряжённо себя я чувствую.
Иван поглядел на неё, она в ответ слабо улыбнулась. «Ну, и к лучшему, а то о чём сейчас говорить», — Иван увидел благое в таких волнениях.
— А эти воркуют, как ни в чём ни бывало, — кивнул он на сидящих рядом Андрея и Ольгу. Тем, действительно, было будто совершенно всё равно, взлетают там они, едут ли на край земли, или сидят дома на диване. Общались, смеялись, друг другу чего-то рассказывали. — Будто не виделись год, — хмыкнул он. Андрей на эти слова повернулся и подмигнул ему. Иван же в ответ показал ему кулак.
Тут самолёт вырулил на взлётную полосу, притормозил на миг и, взревев двигателями, стартанул. Кругом зашумело, затрещало. Татьяна сглотнула, откинула голову и прикрыла глаза. Иван заволновался за неё (сам он не испытывал особых переживаний, наоборот, приятно так вжимало в кресло) и накрыл её ладонь своей. Она благодарно шевельнула губами. Тут самолёт перестал громыхать — оторвался от бетона, встал на крыло. Полетели. Примолкли даже Андрей с Ольгой, стали глядеть в окошки, как там сверху всё это выглядит. Но низкая облачность скоро поглотила все изображения ватой. Смотреть там стало не на что — туман и туман, ничего интересного.
Отпустило немного и Татьяну, она ослабила хватку, отпустила поручни. Выдохнула. Бледным лицом повернулась к Ивану.
— Тань, ну чего, как ты?
— Да вроде отхожу, — робко улыбнулась она, стыдясь своей слабости. — Чего это меня так проняло…
— Да уж, не ожидал я от тебя такого.
— Сама не ожидала, — виновато глянула она на него. — Зато нам не пришлось самим преодолевать все эти неловкие паузы, — она будто прочитала его недавние мысли.
— Да уж… Можно подумать, что сейчас нам не нужно ни о чём поговорить, — уткнулся взглядом во впередистоящее кресло Иван.
— Ванюш, а чего разговаривать? Разве тебе мало того, что я рядом? Разве это не показатель всего? — она совсем успокоилась.
Иван узнавал этот спокойный, чуть насмешливый тон. «Как же мне с тобой говорить-то, когда у тебя такие глаза?», — тряхнул головой он.
— А…
— Да, я знаю, зачем мы едем. Финальную цель какую преследуем. Андрей подробно изложил. И, если учитывать, что я сама помню из этой твоей затеи, он ничего не попутал.
— Всё равно непонятно.
— Чего тебе ещё не понятно?
— Если это тебе всё поперёк и против, то почему?
На секунду Таня утратила спокойствие, чуть пелена будто налетела на её красивое лицо. Но она быстро смахнула, снова улыбнулась.
— Да потому, дурачок, что повзрослела чуток, прочувствовала за это время, за эти ГОДЫ, — она подняла вверх палец. Конечно, ирония сквозила и сейчас. — Что если уж случился ты, значит, никуда не деться. И даже пытаться не нужно. Только ломать себя и корёжить. Можно подумать, у тебя не так?
Иван подивился всегдашнему её умению читать его изнутри.
— Так. Конечно, так. Но я же вот не сунулся к тебе… Гордость там, мужской шовинизм или ещё чего, но нет же.
— Мужской, конечно, — засмеялась она. — Ещё нам не хватало женского. И так эмансипация наступает по всем фронтам. Но, если серьёзно, как раз потому, что я женщина. Я и должна идти на уступки, наступая себе на горло ради своего мужчины. Как это ни прискорбно, — она глубоко вздохнула, сложив ладошки между коленями.
— Без сарказмов ты, конечно, не можешь, — засмеялся Иван.
Она ничего не ответила, лишь улыбнулась. Светло так улыбнулась, весь самолёт прямо осветился. Иван не стал себя сдерживать — притянул её за плечи и поцеловал в маковку.
— Ну, ладно, надо поспать, что ли, — Иван глянул на часы. — А всего-то летим полчаса! — покачал головой.
За время воздушного пути ребята порядком устали. Улетали днём, прилетели тоже днём. Навстречу солнцу; оно светило, невысоко зависая в белёсом небе. Тянуло дымком.
— Хм, странно. Горит чего, что ли? — потянул носом на лётном поле Андрей.
— Тайга, наверное.
— У нас чего, времени особо нет, сразу пересаживаемся на местный?
— Да, и надо пошевеливаться.
— А часы-то переводить? — зевнула Ольга.
— Переводи. А когда в Анадырь прибудем, ещё разок переведёшь, — усмехнулся Иван. И сам подкрутил стрелки, глядя на табло.
— Галопом скачем, — потянулась Татьяна.
— Ничего, потом немного отдохнём перед рывком. Сейчас все эти транспортные перевалки надо перетерпеть.
— Да что уж делать. Кстати, не так уж тут и холодно.
— А чего, думаешь, обязательно снег должен идти? Пока антициклон, довольно тепло будет, да.
В Магадане они не задержались, унёс дальше неумолимый план Ивана. Небольшую передышку получили в Анадыри — катер из-за шторма выйти не мог. Осели пережидать в местной гостинице. Нашёлся свободный номерок на четверых.
Антициклон куда-то задевался, мигом сменившись едрёной непогодой. За окном хлестало и подвывало.
— А вот так если прихватит на море? — глядел в окно Андрей. Они уже отоспались и немного акклиматизировались к местному времени. И теперь маялись бездельем в тесной комнатушке.
— Станем морскими волками, — ответил Иван, задумавшись. Он что-то записывал в блокнот. Вёл дневник. А сейчас, когда было времени навалом, дополнял записи «лирическими отступлениями».
— Сейчас прокукуем тут недели две, там и домой пора будет собираться, — сделала мечтательное лицо Татьяна. Лежала, вроде бы глядя в потолок, но следила за реакциями. Иван и бровью не повёл.
— Не, так сильно долго бушевать не будет — время года не то. Завтра, думаю, тронемся. Прогноз благоприятный, я сегодня в порту узнавал.
— И когда это ты, Иван, всё успеваешь? — включилась и Ольга. Во всеобщей скуке это было их любимое развлечение — поддевать Ивана. А с него как с гуся вода, но они не унимались.
— Знаешь, Оль, на свежий воздух полезно иногда вылезать, — он, наконец, отвлёкся от блокнота.
— Ага, особенно, если на тебя там поливают ледяным душем.
— Хочу заметить, что на маршруте у тебя, максимум, будет брезент над головой в такую же вот погоду. А иногда, может, и его не будет.
— Да… говорили девчонки на работе, поехали в Пицунду… Ах… — завертела ножками Ольга.
Иван скептически поглядел на всю команду.
— Набрали по объявлению, — горько вздохнул он. На самом деле он был доволен коллективом. Нравилась ему и авантюра Андрея. С девчонками было веселее. А в походном и спортивном плане они были не слабее их самих. — Тань, ты ничего, форму поддерживаешь? Внешне форма очень даже и хороша, — подмигнул он Татьяне.
— Гляньте на него! Неуклюжие комплименты пошли в ход.
— Какой ещё ход? Зачем мне это надо? — хмыкнул Иван.
— Очень даже надо! Андрюшка тебе завсегда поддержит, а среди нас тебе ещё утвердиться надо.
Иван аж поперхнулся от возмущения.
— Это чего вдруг? Вас, значит, взяли на борт, а вы свой устав тут будет диктовать?
— Ну, устав, не устав, но ваши правила нам неизвестны же, — продолжала кокетничать Таня.
— Ой, хватит, а!
Андрей всё так же смотрел в окно.
— О! Просвет! — обрадовался он.
Девчонки вскочили с лежанок, подбежали к окну.
— Да ну! Где? — засомневалась Ольга.
— Да вон же!
Все начали высматривать потенциальное улучшение погоды. Погода в их положении становилась краеугольным камнем существования.
— Да! Как мы теперь зависимы от небесной канцелярии-то! — отметила Ольга.
— Так в Москве тоже все к приёмнику ломятся, когда прогноз, — вспомнила Таня. — Будто посевная у всех.
— Танюш, это ж объяснимо — эта страсть москвичей (за других жителей городских не скажу) к предсказаниям погоды.
— Ну-ка?
Ребята отлипли от созерцания хмарей небесных, приготовились слушать очередную поучительную лекцию от Ивана.
— Во-первых, народ городской, московский, значит, он от природы, мягко говоря, отчекрыжен. Я даже не про нас говорю, вчера ещё деревенских. Ты же, Тань, это и у других подмечала?
— А как же! На работе постоянно про «свежий воздух» разговоры.