Джордан открыл парадную дверь и сделал шаг в сторону, позволив войти в дом первой. Сердце подпрыгнуло к горлу, когда я вошла и автоматически обследовала пространство, выискивая признаки еще чьего-то присутствия.
- Ты выглядишь как олененок, а я рядом с тобой кажусь охотником, готовым пристрелить, - отметил он, закрывая двери. - Что-то не так?
- Ээ.
- Кажется, сегодня тебе нравится это слово, - он казался одновременно удивленным и обеспокоенным.
- Ага, - я сжала губы вместе, а затем облизала их. Зарылась пальцами в волосы, и намотала толстый локон на один из них.
- Дарси. Ты начинаешь меня беспокоить.
- Я... - посмотрела из-под ресниц ему в глаза.
Как и всегда, Джордан так парализующе пристально глядел на меня, что уже только от этого сжалось горло.
- Ты... Ты одинок? - выпалила я это так резко, что сама удивилась и внутренне выругала себя. Дерьмо.
Джордан замер. Напряжение сковало его плечи, исходя от него волнами и заполняя пространство между нами.
- Это очень неопределенный вопрос, - голос звучал резко и грубо, так, как он обычно говорил в классе со своими студентами. За последние несколько дней я почти забыла, каким он может быть.
- Да.
- Есть причина, по которой ты об этом спрашиваешь?
- Возможно, - я сглотнула. Мне хотелось дать задний ход - его тон становился все жестче и жестче. Я ударила его прямо в чувствительную точку, и он все еще никак не мог ответить. - Я бы хотела знать.
Его глаза раскололи лед внутри меня.
- Да, я одинок. А теперь можно узнать, почему ты об этом спросила?
Я выпрямила спину и собрала каждую каплю силы в своем теле. Я хотела быть честной. Сейчас меня не волновал возможный результат. Я не собиралась и дальше прятать все внутри себя.
- Я была довольно смущена после того, как ты меня шантажировал и вынудил подписать тот контракт...
- Я не вынуждал тебя ни к чему. Ты подписала его добровольно.
- После того как ты меня шантажировал! Могу я закончить отвечать на твой вопрос или мне стоит прерваться, чтобы выслушать всю твою чушь?
Его глаза прищурились, а челюсть сжалась в ответ на мою грубость.
- У тебя есть шесть секунд, чтобы выложить все до того, как я заткну твой ротик.
Я взглянула прямо на него.
- После того как ты вынудил меня согласиться, я стала искать о тебе информацию. И узнала, что ты не одинок.
- Ты называешь меня лжецом?
- Да. А еще я называю тебя изменщиком, потому что обнаружила, что ты женат!
До этого момента я не представляла, как атмосфера может измениться. От напряженной к леденящей душу. Чистому арктическому холоду. Мужчина передо мной замер, но на его шее бугрились вены. Это было единственным физическим свидетельством истиной ярости. Еще одним индикатором послужил потемневший цвет глаз.
Глаза обычного цвета синий электрик стали такими мутными, сродни индиго.
- Убирайся, - слово прорезало тишину, будто нож.
- Что?
- Убирайся.
Я окинула взглядом все его тело. Руки дрожали, прижимаясь к бедрам, а кулаки сжимались со всей силы. Не в пугающем смысле. Скорее он просто пытался сдержать собственный гнев.
- Я неясно выразился, Дарси? - прорычал он. - Убирайся!
Я глубоко вдохнула и развернулась. Открыв дверь, быстро вышла на улицу. И едва успела спуститься на нижнюю ступеньку, Китон захлопнул за мной дверь так громко, что я споткнулась на ровном месте.
На улице было холодно, но неприятный горячий пот покрывал затылок, а мозг работал на повышенных скоростях. Разве мой вопрос реально был настолько обидным? Что в нем было настолько скверным, что этот мужчина за несколько секунд от состояния смеха надо мной дошел до холодной ярости?
Потерла пальцами грудь и остановилась возле дверцы своей машины. Оглянувшись через плечо, еще раз осмотрела дом. Я почти могла почувствовать его силуэт в окне.
Вина пронизывала тело, вызывая тошноту.
Хотела бы я знать почему.
Звук захлопнувшейся двери эхом отдавался от стен его тихого дома. Это было мгновение полной потери контроля, выплеском злости, которую Джордан был не готов ощутить во время допроса Дарси.
Ему не следовало так на нее орать, и вина уже осела глубоко в его сердце. Здравый разум твердил, что она лишь пытается защитить себя. Но блядь. Ебаный ад. Конечно, вне сомнений, Дарси стала копаться в его прошлом. Девушка была достаточно умна, чтобы нарыть информации и дразнить его всем этим.
Не то чтобы ей удалось многое узнать. С тех пор прошло четыре года. Четыре долгих чертовых мучительных года с тех пор, как его прошлое было похоронено глубже, чем Дарси могла бы копнуть.
Джордан схватил ближайшую от него вещь - стакан - и швырнул его. Пролетев через комнату, тот ударился о стену чуть выше камина. И разбившись от удара, рассыпался крошечными осколками по ковру.
Но это ни на каплю не уняло его ярость.
Злость. Вину. Разочарование.
Он сдерживал их в себе так долго, пытаясь иссушить каждый кусочек тех советов, что ему когда-то давали.
- Тебе нужно поговорить об этом, - советовал ему его врач. - Ты только причиняешь себе боль, сдерживая все внутри.
- Чепуха, - говорил на это Джордан.
Это было чепухой четыре года назад и было ею сегодня. Та часть его жизни, что Джордан оставил в Колорадо. Она была причиной, по которой он уехал. Он не хотел слышать все это поучительное дерьмо - о том, как разговоры могут помочь его душе и как молитва исцелит сердце.
Молитвы не спасли Аманду. Даже когда он сидел там рядом с ней и умолял всевышних, обещая верить в Бога всю свою жизнь, это не работало. Никто ему на хрен не отвечал, пока в один день Джордан не сказал всему «прощай».
А затем стал молиться, чтобы все забыть. И сам притворил в жизнь свои молитвы. Все это время. Он делал шаги, пытаясь спрятать боль и воспоминая в бухтах своей души.
Одной из таких бухт был секс. Секс стал для него выходом. Концентрация на плотских примитивных потребностях дарила возможность на короткий миг заглушить эмоции. И ему это нравилось. В его отношениях практически не было интимности. Но лишь до Дарси, и вряд ли найдется кто-то после нее - конечно же, он не смог бы почувствовать подобного с Карли Бэнкс.
От этой мысли начало мутить.
Джордан пересек комнату, под туфлями захрустело стекло. Он уберет здесь позже. Джордан схватил бутылку виски и чистый стакан с полки бара. Когда он открыл бутылку, крышечка отлетала на пол, но мужчина проигнорировал это, наливая янтарную жидкость на три пальца. Бутылка звякнула о стакан из бордового стекла, когда он ставил ее на столешницу, хватая напиток.
И выпил содержимое в три больших глотка.
Жидкость обожгла горло, согревая изнутри и отвлекая от тупой боли в груди. Он ненавидел себя за то, что снова вернулся мыслями в прошлое. Алкоголь был именно тем, что разрушило его жизнь, но сейчас он был ему необходим. Ему была нужна компания, даже всего на несколько секунд.
Джордан швырнул стакан и схватился за край бара, наклоняя голову. Зажмурив глаза, позволил алкоголю проникнуть в кровоток. Жар путешествовал по телу со скоростью адреналина, и мужчина приветствовал то онемение и безэмоциональность, что он дарил.
Каждое ощущение, включая вину, отходило на задний план.
Это происходило автоматически. Он знал, куда именно ведут вопросы Дарси, как только она спросила его о том, одинок ли он. Джордан думал, что был готов к этому. Он мог бы сказать, что расстался, развелся - все, что угодно, но не правду, которая держала его в состоянии постоянной эмоциональной неопределенности.
И неважно, что эта неопределенность была выбрана им самим. Имело значение лишь то, что он был счастлив - что бы это счастье не значило.
Блядь. Виски не воздействовал на него должным образом, не позволял отключить мысли. Он все еще чувствовал, думал, переваривал гребаные эмоции. А ведь не хотел ощущать, думать или что-то еще, что могло заставить вспоминать.