— Фейн, не будете ли вы так добры объяснить наконец, о чем идет речь? И в чем я провинилась?
Фейн вновь повернулся к ней лицом и со злобой посмотрел в глаза.
— Вы отлично сами знаете, в чем провинились. Я не представляю, как вам удалось убедить моего отца не отдавать Рэттигену ни оригинала завещания, ни его копии… — Глаза Фейна вдруг блеснули каким-то новым огнем и он добавил, понизив голос: — Но, может быть, Рэттиген все же получил копию? А вы уговорили его эту копию уничтожить, а затем самому исчезнуть? Неплохо придумано, а?
Кейра похолодела. Казалось, что в лице у нее не осталось ни кровинки.
— Вы думаете, что я… организовала исчезновение завещания? — сдавленным голосом спросила она. — Вот оно что!
Кейра повернулась и пошла в сторону видневшегося неподалеку лесочка. Итак, человек, которого она полюбила, ее ненавидит! Что ж, придется это пережить. У нее, в конце концов, есть работа. Причем любимая. Во всяком случае, Национальный заповедник никогда не предаст ее, не разорвет в клочки сердце и не станет упиваться кровью!
Через несколько минут она уже стояла на лесной полянке, граничившей ранее с заповедником. Кейра огляделась по сторонам. Лукас все рассчитал правильно. Территория длиной более шести миль, тянувшаяся до реки Черуэлл, была действительно крайне необходима для лесных обитателей. Теперь всем им хватит еды, питья, места для нор и вообще пространства для привольной жизни.
Не прошло и двух минут, как на окраине полянки появился Фейн.
— Не думайте, что вам удастся меня провести, — сказал он, подходя к Кейре вплотную. — Я не собираюсь вам проигрывать. О, не сомневаюсь, что это будет не так легко! Несколько адвокатов, с которыми я обсуждал эту проблему, сказали то же самое. Но я все же намерен пытаться. И не выпущу вас из рук, пока все не станет ясно.
— Фейн! — воскликнула Кейра. — Скажите мне наконец, что такого ужасного я сделала?
— Что вы сделали? Во-первых, обманули своего мужа, то есть моего отца. А еще… — тут его голос стал угрожающим, — обманули меня!
— Нет! — крикнула Кейра, и это был настоящий вопль, вырвавшийся из глубины души. — Я не обманывала ни его, ни вас! Почему вы так упорно пытаетесь мне это доказать?
— Потому что завещание исчезло. Это означает, что Лукас умер, вообще не оставив никакого завещания. А в таких случаях вдова наследует львиную долю имущества покойного мужа. Движимого, недвижимого и денежного. Включая и эту чертову землю!
И Фейн показал рукой на окрестности. Он испытывал удовольствие от ее мучений, от своей любви к ней, от ее слез… Если бы она только знала, что он готов купить ей все, что бы она ни пожелала! Включая землю. В любом количестве. Ей надо только попросить об этом. Полюбить его… Выйти за него замуж…
— Я могу дать вам все, что вы только могли бы пожелать, — сказал он, даже еще не до конца понимая, что говорит вслух. — Если только вы доверитесь мне. Будучи владельцем компании «Харвуд констракшн», я в состоянии это обещать.
Кейра почувствовала, что ее плечи начинают сгибаться под тяжестью услышанного. Но главное — он любит ее! По-настоящему любит! И предлагает отдать ей все. Но ей ничего не нужно. Кроме него самого…
Но в следующий момент как холодный душ на нее нахлынули другие мысли. Если будет признано, что Лукас умер, не оставив завещания, она получит гораздо больше… Он думает, что она сама организовала пропажу последнего завещания? Пусть…
Господи, ведь это только его догадки. Она не имеет к исчезновению документа никакого отношения. И знает это лучше кого бы то ни было!
— Фейн, — умоляющим голосом сказала Кейра, пытаясь дотянуться до него рукой.
Но Фейн резко отстранился. На его лице отражалось сразу несколько чувств — боль, любовь, ненависть и… отчаяние. И все это в одно мгновение сменилось выражением твердой решимости.
— Вам не удастся завершить задуманное, Кейра, — сказал он. — Я затаскаю вас по всем самым авторитетным здешним судам. Если этого окажется недостаточно, то по всем судам Европы… Истрачу все свои деньги до последнего миллиона, чтобы только добиться правды. Все авуары моего отца будут заморожены на годы. На многие годы! Я заставлю голодать вас самих и разорю Национальный заповедник!
Фейн повернулся и быстрым шагом пошел прочь, скрежеща зубами от злобы и боли, пронизывавшей, казалось, все его существо. Но ее убитое горем лицо продолжало маячить перед его глазами, как привидение. Конечно, он знал причину вдруг охватившего его мстительного чувства. Он любит эту женщину. Причем любит безумно…