Это нормально. Плакать в таком возрасте вполне естественно. Особенно когда ребёнку страшно, больно или если он пережил травму. Вот только на этот плачь отозвались горничные… И следующими, кто закричал во всё горло, были горничные, которые ворвались на кухню.
— А-а-а!!! Кровь!!! Скорее! Спасите молодого господина!!! Скорее! Кто-нибудь! Она же его убьёт!
О, нет…
Отрицать бесполезно.
Меня не услышат.
Глава 4. Одиночество среди толпы
Зачастую, когда за короткий промежуток времени ты узнаёшь слишком большой объём информации, начинаешь чувствовать дискомфорт. У тебя возникает постоянная головная боль, появляются тошнота, усталость, повышается давление, а также нередко течёт кровь из носа.
Но самое мерзкое не это. Хуже всего — что ты находишься в заторможенном состоянии. Тебе необходимо время, для того чтобы освоить, понять и — главное — принять новую информацию. Со стороны ты выглядишь даже глупо, так как зачастую повторяешься, не можешь сказать ничего внятно и ведёшь себя так, словно лишился ума.
Но что, если это время самое важное? Что, если именно в эту драгоценную секунду и необходимо действовать?
Без разницы. От тебя тут мало что зависит.
Я видела, как вокруг меня суетливо бегали служанки, крича, плача, охая и торопя всех вокруг. Они переговаривались, пытаясь понять, что на самом деле произошло, но, видя мои окровавленные ладони, а также кровь на кухонном полу вперемешку с осколками, каждая успела напридумывать себе ужасающих картин и пересказать их коллеге. В итоге, я оказалась в эпицентре злобных слухов, переполненных ядом и страхом.
До той самой секунды, пока меня не отыскал герцог и одним рывком не вытащил к себе в кабинет, желая поговорить один на один.
— Что на этот раз? — злобно спросил он, пребывая в взволнованном, агрессивном и даже отчаянном состоянии. — Скажешь, что это случайность? Скажешь, что он сам упал и кровь на твоих руках принадлежит не нашему сыну? Почему молчишь?!
Кайл даже халат нормально не успел завязать. Похоже, крики служанок подняли его с постели, и, пока мчался в сторону кухни, он успел представить себе все ужасы мира. Его лицо было неестественно бледным. Местами даже синим. Он напуган. Он боится меня? Или того, что произошло с сыном?
Пока я стояла в центре комнаты, молча смотря на свои руки, на которых кровь уже начала высыхать и темнеть, герцог ходил из угла в угол, хватаясь за голову и пытаясь прийти в себя.
— Леонард, он… — начала я, пытаясь узнать, как дела у мальчика, но Кайл перебил меня.
— Я не позволю тебе увидеться с ним! Я уже связался с Кэтрин… Какое-то время он поживёт у неё… Так будет лучше, — тихо закончил мужчина. — Я не хотел, но это необходимо, Демет.
— Да, — кивнула я, решая не спорить. Кэтрин любит мальчишек, да и отношения с членами этой семьи у неё более чем хорошие. — Лучше пусть он будет там, но… — приподняла голову и посмотрела в синие глаза Кайла, — это действительно случайность. Я лишь хотела… помочь.
— А?.. — брови мужчины медленно приподнялись, после чего он тяжело вздохнул и спрятал лицо в ладонях, потирая переносицу. — Демет… Видит Бог, как я уже устал от всего этого… Каждый раз одно и то же. Снова, снова и снова… У меня уже нет сил проходить через всё это.
— Но это правда… — робко бросила я, прекрасно понимая, что для него мои слова — пустой звук.
— Правда? Хах… — тихо усмехнулся. — Это ты говоришь каждый раз! И с каждым разом твоя жестокость только растёт! Раз не смогла убить ребёнка в прошлый раз, то решила повторить попытку?! Думаешь, я не знаю, что произошло? Думаешь, Этан мне не рассказал? Мне всё это надоело, Демет! Надоело!
— Я… — раскрыла рот, желая что-то сказать в своё оправдание, но ничего не смогла придумать. Ни слова. Ощущала только тяжёлое чувство вины, сдавливающее тисками грудь. — Мне… жаль…
— … — Кайл посмотрел на меня так, словно на его плечах висела тяжесть всего мира.
Пустой и безэмоциональный взгляд синих, как дно океана, глаз. Он не верил мне. Более того, он больше и не хотел верить. Это лицо… Было ясно, что он даже человеком меня не считает. Но он ничего не может сделать. Только терпеть. Я не понимаю почему, но я вижу эти безысходность и отчаяние. В итоге, он выпрямился, как подобает герцогу, отбрасывая эмоции в сторону и сохраняя лицо аристократа, повернулся ко мне спиной и спокойно заговорил: