— Дорога хочет, чтобы ты шла в город.
— Дорога? Хочет, чтобы… я шла? — Я в замешательстве почесала затылок.
— И ты, и все остальные. Она предназначена, чтобы вести в город. Дорога появилась здесь задолго до любого из ныне живущих. В ней сокрыта древняя магия. Магия, которую не может понять даже она. Некоторые думают, что дорога обладает собственным разумом. Жаждет, чтобы ты шел в город, но не предлагает легких путей.
Логично. Я с уверенностью могу сказать: легко ничего не дается.
— Кто такая «она»? — спросила я у парня.
Он протянул руку и дотронулся до моих волос. В этом жесте не чувствовалось ничего романтичного, скорее любопытство. Да, он был нежен, но нежность была полна грусти. И все же я машинально отпрянула. Ни один парень ко мне раньше так не прикасался.
— Ты еще столького не знаешь. И тебе столько предстоит узнать. Хотел бы я, чтобы ничего этого не было.
Узнать что? Вопрос так и крутился на языке, но… действительно ли мне хотелось услышать ответ? Тут я почувствовала возню у бедра и опустила взгляд: Звездочка высунула мордочку из кармана толстовки и теперь растерянно принюхивалась. Вытащив крысу, я опустила ее на желтые кирпичи. Звездочка вздрогнула. Видимо, на нее дорога действовала так же, как и на меня.
— Тише, девочка, — успокоила я. — Ты скоро привыкнешь. — Я перевела взгляд на парня. — Если это Страна Оз… — Я замолчала, пытаясь правильно сформулировать вопрос. Наконец мне это удалось: — Тогда что здесь произошло?
Я ждала ответа, но на лице парня вдруг промелькнула паника. На долю секунды он в замешательстве замер, будто забыл, кто он такой, а очертания его тела словно пошли рябью.
— Ты в порядке? — спросила я.
Ответа не последовало. Парень даже не двинулся и смотрел, казалось, сквозь меня. Протянув руку, я тронула его за плечо.
— Мне нужно идти, — проговорил парень.
— Идти? — переспросила я. — Куда?
Но он ведь только здесь появился! И я тоже. Что, черт возьми, происходит?
— Прости. — Он покачал головой. — Уже поздно. Я никогда не уходил так надолго. Нужно вернуться, прежде чем…
— Стой! — воскликнула я, возможно, излишне отчаянно. Фантазии это или нет, но я не хотела оставаться непонятно где в полном одиночестве. — Прежде чем что? О чем ты говоришь? Кто ты?
— Никто, — отозвался парень, разворачиваясь и направляясь прямиком к пропасти.
— Пожалуйста, — взмолилась я.
Он вновь обернулся:
— В этом месте началась ее история. Я не знаю, кто и зачем перенес тебя сюда, Розововолосая, но раз так случилось, значит, здесь начинается и твоя. Вы с ней так похожи, но в то же время такие разные. Мне нечем тебе помочь, моих сил недостаточно. Но ты сама можешь себе помочь. Докажи, что я прав. Не повтори ее ошибок.
— Но…
— Будь храброй, — сказал он. — Будь яростной. Никому не доверяй. Скоро мы снова увидимся.
Парень подступил к самому краю дороги, туда, где кирпичи осыпались в черноту, и… прыгнул.
— Нет! — взвизгнула я и бросилась к нему, едва успев остановиться и не сорваться следом.
У самых ног клубилась тьма, безжалостная и неумолимая. Парень сказал, что у дороги есть желания. Теперь я понимала: у пропасти они тоже есть. Она голодна. Она многое уже поглотила, но хотела еще больше. Парень исчез. Бесследно. Я опустила взгляд на Звездочку, вставшую столбиком у моих ног.
— Ну и что нам теперь делать? — спросила я, втайне надеясь, что ответ все же последует.
Но в нем не было необходимости. Я и так знала, что собираюсь делать дальше: то же, что и всю свою недолгую жизнь. Я отвернулась от пропасти и просто сделала шаг. Ничего не изменилось, за исключением цвета дороги.
4
Мы со Звездочкой шагали по дороге. Когда крыса уставала, я сажала ее себе на плечо, где она, примостившись поудобнее, спокойно смотрела вдаль. Звездочка тоже прекрасно понимала, что нас занесло очень далеко от дома.
Несмотря на «сокрушительное» приземление, на теле, что удивительно, не было ни синяков, ни ссадин. Если честно, чувствовала я себя очень даже хорошо. Головная боль, мучившая поначалу, уже прошла, и теперь я была полна энергии.
Я думала, когда мы отойдем от ущелья подальше, окружающий пейзаж станет симпатичнее, и не теряла надежды встретить по пути конфетное дерево или приветственную делегацию неунывающих жевунов. Да что уж там, хоть что-то радостное. Но мы все шли и шли, а ничего не менялось: поля оставались мрачными и пустынными, а все вокруг окутывала зловещая синева. Она напоминала мне мерцание телевизора, пробивающееся из щелки под дверью.