Лика не удержалась и легонько провела рукой по спутанным волосам друга, темным, но не таким черным, как у Алексея. Заметила, что у висков они чуть светлее.
"Рановато Сашка седеет. Неужели, это я виновата?", — подумала она, рассматривая уставшее лицо своего Шута. Раньше прозвище ему очень подходило: темноволосый черноглазый непоседа мальчишка вечно балагурил и лучезарно улыбался даже тогда, когда за очередную провинность, выкручивая ухо, дежурные тащили его в кабинет директора.
Иногда ребята ждали Шута в приемной и, посматривая на сердитую секретаршу, не спешили по первому её требованию покидать пределы кабинета.
Сашка всегда выходил с улыбкой победителя.
— Ну, что Сан Саныч? Сильно ругался? — встревожено спрашивала Лика.
— Да нет, как обычно.
— Чего он сказал? — это уже интересовался Люк.
— Родителям обещал позвонить. Будет про меня рассказывать.
— О…, вот невезуха, — вступал в разговор Конан, — влетит тебе от родичей.
— Да, ладно вам! В первый раз что ли? Пусть жалуется. Идем, что я вам щас расскажу! — восклицал он, увлекая друзей за собой в коридор, где снова затевал какую-нибудь авантюру.
Несмотря на шалости, Сашка всегда хорошо учился. Наверное, за это ему прощались все проделки не только учителями, но и родителями.
И кто бы мог подумать, что из такого шалопая выйдет кардиохирург. Человек, который спасает жизни.
Вот и сегодня, если бы не он, неизвестно, что с ней было бы. У Лики до сих пор дрожали руки от пережитого страха, и сердце так пока и не вернулось к обычному ритму. Спускаясь по склону, она шла за Александром почти след в след. Но вдруг оступилась и заскользила вниз с бешеной скоростью. Как Сашка оказался впереди нее, Анжелика не заметила, поймал он подругу уже на краю обрыва. Болтая ногами, рискуя оказаться на дне, она вцепилась мертвой хваткой в его руку.
Шут, по виду, не казался силачом: худощавый, жилистый; но выдержал её вес на одной руке. Лика заметила, как у Сашки напряглись мышцы. Он крепко держал её и осторожно вытягивал из ущелья:
— Держись! Не смотри вниз! — командовал друг, и она повиновалась, умирая от ужаса.
До крови закусив губы, Лика запрещала себе паниковать. Изловчившись, она зацепилась за Александра второй рукой. Ладони намокли от напряжения и соскальзывали.
— Держись! Еще немного! — командовал друг, крепче сжимая её руки в своих. И вдруг сам юзом поехал за ней, едва не сорвавшись, успел зацепиться ногой за выступающий валун.
— Сашка, рюкзак! Где рюкзак?
— Тут рядом.
— Дотянуться можешь?
— Зачем?
— Не спрашивай! Возьми рюкзак! Ну же! Давай! — кричала она, душой умоляя его послушаться.
Александр, стиснув зубы, одной рукой держал Лику, второй тянулся к рюкзаку. Пот застил глаза, рубаха намокла, как вовремя дождя. Но он, не обращая, ни на что внимания, стремился к рюкзаку, до которого пока едва дотягивался пальцами.
Шут почувствовал, что подруга соскальзывает и рывком, с вырвавшимся из груди криком, смог-таки ухватиться за завязки. Он притянул к себе вожделенный рюкзак и тут, не удержавшись на выступе, друзья полетели вниз.
Александр зажмурился, возможно, представил конец своего путешествия. Анжелика тоже боялась, но не закрывала глаза. Соприкоснувшись с землей, Сашка сильно ударился локтем, застонал и, перевернувшись несколько раз со спины на живот по каменному дну ущелья, осмелился открыть глаза. Лика приземлилась, как кошка, на конечности. И теперь сидела рядом с Александром, потирая ушибленные колени. Сквозь разорванные брюки струилась кровь. Ладони ей спас рюкзак, на который женщина оперлась во время приземления. На еще не слетевший с уст друга вопрос, она ответила:
— Дрозды. Все дело в них.
— Не понимаю, — Александр принял вертикальное положение и, сидя, задрал голову, посмотрел на высоту падения.
— И что тут непонятного?! — воскликнула Лика и тоже посмотрела вверх.
— Ого! — присвистнул Шут.
Пролетели они довольно приличное расстояние. Отделаться легкими ушибами при таком падении было нереальным везением.
Увидев неподдельное изумление друга, Анжелика уже гораздо спокойнее объяснила:
— Я заметила, что дрозд переносил меня в момент опасности, как бы спасал. Вот и подумала про него. Когда висела над пропастью, чего только в голову не приходило. Наши дрозды очень хотят жить, вот и нам помогли остаться целыми. Я, правда, не ожидала, что так получится, но очень надеялась, что мы не погибнем.
— Ну, ты, и экспериментаторша, — вытирая пот, только промолвил Александр и тут скривился от боли, потирая ушибленный локоть.
— Сашка! У нас получилось! Мы — живы! — рассмеялась Лика, едва не впадая в нервную истерику.
Шут тоже улыбнулся. Он встал, отряхнувшись, подошел к подруге, а потом, обхватив её руками, закружил. Временно они забыли о том, что находятся на самом дне ущелья и им предстоит еще подъем наверх. Когда немного пришли в себя, Александр решил поинтересоваться здоровьем подруги:
— Ты как? Что с коленками?
— Да, нормально все.
— Дай, посмотрю, — он усадил Анжелику на камни, а сам зарылся в рюкзаке в поиске аптечки.
— Саш, да ничего страшного. Так, ободралась немного.
— И не мудрено, кругом одни булыжники. Повезло еще, что не головой приложилась, — ворчал Александр, обрабатывая её коленки йодом. Лика почти не морщилась, наслаждаясь тем, что может чувствовать боль. Значит, живет и от этого становилось невозможно, почти безумно радостно на душе.
Выкарабкивались долго, а позже, пройдя подальше от места их падения, Александр почти замертво рухнул возле этого дуба.
— Немного отдохнем. Потом поищем место для ночлега, — сказал он, прикрывая глаза.
— Хорошо, — согласилась с ним Лика, но Шут уже не слышал, спал.
Анжелика, скорее всего, тоже задремала, так как временно вышла из реальности. Неожиданно послышался встревоженный детский голос.
— Лика! Лика, очнись!
Женщина открыла глаза, её кто-то продолжал настойчиво звать. Перед ней в воздухе завис полукруглый предмет, отдаленно напоминающий глазок веб-камеры и оттуда слышался голос. Анжелика ошиблась, он принадлежал не ребенку. Это оказалась искаженная речь ее друзей с планеты Лань.
— Лика, это я Люм. Вы в опасности! Нужно уходить!
— Люм? Но, что случилось?
— Вас заметили. Люди, вооруженные. Они идут к вам. Скорость сближения равна двум метрам в секунду…
— Люм, подожди! Откуда они идут, с какой стороны?
— Это Шелест, — после негромкого потрескивания прорвался голос второго друга, — Лика, вам надо уходить на восток или вернуться назад. Они идут с севера. С запада — горы, вы не пройдете… Да, лучше вернуться и переждать. Я сообщу.
— А почему нельзя на восток? — открыл глаза Александр и включился в диалог с друзьями.
— Можно, но там…, - связь прервалась также неожиданно, как и появилась. Глазок растворился в воздухе, словно его и не было.
Шут резко поднялся, оглядевшись, подхватил рюкзак:
— Что сказали твои друзья? Я услышал только конец разговора.
— С севера идет вооруженный отряд. Вроде бы они как-то нас с тобой заметили.
— Думаю, тут опять наши дрозды постарались. Наверное, не стоит их держать вместе. На, возьми! — протянул он дрозда, своего нацепил себе на шею, а амулет Конана спрятал глубже в рюкзак, — Идем на восток.
— Но там же… Шелест сказал.
— Он не успел ничего сказать — это раз! На споры нет времени — это два! Идем — это три! — Александр схватил Лику за руку и прежде, чем она успела что-то возразить, потянул за собой вглубь разросшихся деревьев. Разглядеть в вечерних сумерках — лесная это полоса или только небольшая роща, было почти невозможным. Лика решила не отнимать время возражениями и сомнениями. Она очень старалась не отставать и не спотыкаться от быстрого бега, чтобы не задерживать Александра. Надеясь на успех, они прорывались через высокую траву все дальше и дальше в растительные дебри. Ни о каком нормальном ночлеге теперь не могло быть и речи.