Кружельников пошатываясь направился к выходу, потом остановился и, обернувшись к врачу, спросил:
— Доктор, а что сказать его жене?
— Жене скажите — будет жить. И не мешайте мне уже. Идите, — отмахнулся от него Горний.
Егор вывалился за полог и прислонился к каменной, нагретой солнцем стене. Вдохнул полной грудью прохладный воздух, отдышался и окликнул Селиму, доившую, привязанную к забору козу.
— Молочка хочешь? — заулыбалась ему старуха, заправляя волосы под съехавший на бок платок.
— Нет, спасибо. Вас доктор к себе зовет.
— А… хорошо, что сказал. Сейчас буду, — поднялась Селима с низенькой скамеечки, и удобно подхватив её, поспешила к дому Горнего.
Кружельников пошел к реке. Ему хотелось смыть с себя получасовой кошмар, окунуться в ледяную воду. Но скользнув взглядом по берегу, он увидел свою утреннюю знакомую и прямиком направился к ней.
***
Анжелика спустилась к перекатывающейся через камни воде. Шипя пеной, та подпрыгивала вверх и неслась мимо, петляя меж деревьев. Девочка с визгом отскочила от брызгающейся речки, рассмеялась и побежала обратно к поселку. Оставшись в одиночестве, Лика склонилась к воде, набрала в ладони пенистую освежающею влагу и окунула в нее лицо. Умылась. И показалось, что с этой простой церемонией к ней прибавились силы, а заботы дня убежали вместе с бурлящей жизнью рекой и скрылись за поворотом, ушли в прошлое. Снова в прошлое. Интересно, что ждет в будущем. Беспокойство за Александра — не отпускало душу. Лика присела у воды на валун, тряхнула с рук серебристые капли. Она так стремилась к встрече с Алексеем и боялась надеяться. А когда увидела Горнего Доктора и поняла, что это совсем другой человек, на миг перехватило дыхание, а потом…, потом было не до размышлений.
"Лишь бы Сашку спас, вылечил, а потом… Все остальное не так уж и важно", — думала она, борясь с подступающим к горлу комком слез.
— И зачем, зачем мы только пошли в эти — чертовы горы? Зачем? Прав был Василий Федорович, нужно было его послушаться и не искать приключений на одно место…
Она прикусила указательный палец и, зажав его зубами, второй рукой накрыла сверху, придавила рот, боясь разрыдаться. В таком положении и нашел её Кружельников. Хрупкие плечи женщины мелко подрагивали и, мужчина понял, что она бесшумно плачет.
Он тихо подошел и осторожно дотронулся до её плеча. Лика вздрогнула от неожиданного прикосновения, как от удара, и резко повернувшись, посмотрела мокрыми от невыплаканных слез глазами. В них было столько отчаяния, что Егор отшатнулся. Не смог вынести её взгляд.
— Что? — тихо спросила она.
— С вашим мужем все в порядке. Он скоро очнется, и вы сможете с ним поговорить…, - устало произнес Кружельников и, опустившись у воды, повторил то, что проделала Лика полчаса назад.
— Спасибо. Но он мне не муж, — через усилие произнесла Анжелика последнее слово. Она не была уверена в том, стоит ли открываться незнакомому человеку. Ведь, если тот будет считать, что Александр и Лика — супруги, то на меньшее количество вопросов им придется отвечать. Но с другой стороны, она не любила ложь и решила все поставить на свои места. Но только больше всё запутала, поняла это по реакции доктора.
— Да. Я понимаю. Сейчас браки настолько же редки, насколько и рождение детей. Ваш друг хорошо перенес операцию, организм молодой, сильный. Все наладится, — подмигнул он ей и присел рядом.
— Вы меня не так поняли…
— А это для вас так важно, чтобы я понял вас правильно? — посмотрел он в её уже сухие изумрудные глаза, — Не всегда можно понять поступки, слова, значения…, да и стоит ли?
— А вы философ, доктор, — улыбнулась Лика.
— Если быть честным, то я не доктор. Вернее не тот доктор, за которого вы меня приняли вначале. Я психолог.
— Да, но… — Лика опешила. Она никак не ожидала, что этот мужчина окажется не Горним Доктором, — Почему же вы ничего мне не сказали?
— А у меня был шанс что-то вам сказать? Ведь мы торопились, не так ли?
— Да, верно. Но…, - женщина поднялась, сделала несколько шагов от реки, затем, развернулась. — Нет, вы, наверное, шутите? Вы же определи, сразу поставили диагноз, оказали первую помощь и потом — операцию. Ведь вы сказали, что Саше сделали операцию…
Лика растерянно смотрела на ухмыляющегося мужчину, которому явно доставляла удовольствие эта непонятная для нее игра. Шутка ли, доверить Сашкину жизнь, какому-то проходимцу.
— И что тут смешного? Что вы сделали с моим другом?
— Успокойтесь. Ничего страшного я не сделал. Его прооперировал настоящий Горний Доктор. Я же только ассистировал при нем. А то, что касается диагноза, то в этом тоже нет ничего сверхъестественного. Я довольно долгое время профессионально занимаюсь альпинизмом и на переломы в своей жизни насмотрелся вдоволь. А уж оказать первую помощь в этом деле для меня не составило никакого труда. Предлагаю — мир и дружбу, — он усмехнулся и подошел к Лике. Пошарил по карманам, чуть ли не вывернув их наизнанку, извиняющимся тоном добавил, — Жвачки, к сожалению, нет.
— Плохо, что нет. Ладно, мир и дружба — принимаются, — женщина улыбнулась в ответ и протянула ему руку, — Давайте знакомиться. Анжелика.
— Егор.
Теплая тонкая ладошка женщины уместилась в его крепкой широкой, и он легонько пожал её, боясь причинить боль. "Анжелика" — что-то таилось в этом имени, волновало память, тревожило… Егор заметил, что его знакомая побледнела и слегка вздрогнула, когда он произнес свое имя. Это насторожило Кружельникова, и он пристальнее вгляделся в женщину, пытаясь разгадать её тайну. Но Лика резко отвела взгляд и, высвободив руку, предложила:
— Идемте, Егор, в поселок. Я хочу увидеться с другом.
— Анжелика, а мы с вами встречались раньше? — как бы невзначай поинтересовался он, ступая за ней следом.
— Нет. Никогда, — ответила она, не оборачиваясь.
Егору показались слова этой женщины очень похожими на ответ Горнего Доктора. Тот ответил почти так же. Но отчего-то Кружельникову не верилось в такие совпадения. Слишком интересной показалась ему реакция на собственное имя. Чуть задержавшись, он сплюнул сквозь зубы.
— Врете, суки! — бросил злым шепотом. Выпуская пар, он слегка пнул камень под ногой. Тот, ворча, прокатился вниз, упал в траву, — Ну ничего, я разгадаю, что тут к чему. И тогда поговорим, по душам.
Егор ненавидел себя в таком состоянии. Внутри него поднимался гнев, и до закипания и выплеска его оставалось совсем немного. Кружельников не любил неразрешенных задач и загадок. И, когда не мог справиться с ними, то его разум начинал боролся с чувствами, доставляя хозяину немалые неприятности. Егору приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы взять себя в руки. Снова жутко разболелась голова, настолько, что казалось мир — раскололся на множество осколков, и каждый из них вонзается болью в сознание.
Кружельников чуть не взвыл, закусывая губы, медленно опустился в траву. Зажав ладонями голову, он тихо постанывал и поскуливал, словно израненный зверь, не надеясь на помощь. На то, что она может быть. Осколки сознания неожиданно сами собрались в одно целое, и боль постепенно отпустила мужчину. Егор, пошатываясь, поднялся и, еле переставляя ноги, поплелся в сторону поселка. Ни о чем не думая и ничего не пытаясь вспомнить. Сейчас ему только нужно было добраться до постели и немного отдохнуть, а остальное — подождет своего часа.
Глава 25
— Тоже мне, помощник нашелся, — прошептал вслед Кружельникову Горний Доктор, зашивая рану, и, тихо рассмеявшись, добавил. — Не грохнулся бы сам в обморок, а то мне Селимы и до вечера не дозваться.
Закончив с перевязкой, он услышал знакомые, чуть шаркающие шаги за спиной.