- Не скажи! Даже в рамках христианства различия очень существенны, что говорит о различных центрах и использованных эталонах при формировании морально-нравственных принципов.
- Но разве эти принципы не основаны на одних и тех же новозаветных и ветхозаветных источниках?
- Отчасти. Возьми, например, соотношение между свободой и грехом. В западной традиции ограничение свободы – грех, который выше некоторых грехов. Например, ради свободы можно частично легализовать продажу слабых наркотиков, или, например, легализовать грех мужеложества. Я не говорю сейчас о грешниках; я говорю о тех, кто распространяет этот грех и наживается на нем. В православной традиции свобода ограничивается грехом. Это означает, что, если грешник в своем грехе не принуждает других людей к греху или не совершает насилия, то это – его личное дело до тех пор, пока он сам не придёт к необходимости победить свой грех. В этом случае каждый истинный православный, к которому обратился грешник, должен по-возможности помочь ему. В противоположность западной традиции, распространение или навязывание греха в православии не может быть оправдано идеей свободы и должно подавляться. Другими словами, наркоману - помочь, наркоторговца – судить, гея – не преследовать или помочь, гейпарад – подавить, убийцу или педофила - карать однозначно и так далее. Разве ты не видишь, что это принципиально разные подходы в отношении базовой ценности – свободы? То же касается, например, помощи или добра и прочего.
- Интересно, интересно… А вот, допустим, как быть с грехом пьянства и производством алкоголя? – язвительно заметил Дорожная Пыль.
- Ну, это проблема вашего мира. Потому, отчасти, вы на помойке и живёте. Ведь грех пьянства индивидуален. Желающим бросить пить нужно оказывать максимальную помощь, а не желающие бросать преследоваться не должны. Производство алкоголя не для себя – грех. Это грех вашего государства, а примирение с ним - один из тяжелых грехов вашей церкви. Она не будет церковью господа, покуда не найдёт в себе мужества бросить вызов поощрению к греху. Какие бы деньги ни стояли за изготовлением алкоголя, его производство для продажи равносильно тихому убийству.
- Подожди, но ведь это приведёт к росту самогоноварения?
- Да, приведёт. Но это подорвёт монополию греха, разобьёт и локализует его, чем откроет для церкви новые возможности борьбы.
- Честно говоря, я с тобой не совсем согласен, но, думаю, спор на эту тему бесконечен. А вот что-то ты говорил о различиях в концепциях добра и помощи?
- Слушай, нам уже давно пора обедать. За этой болтовней мы забыли о времени. Буду краток, думай сам. Допустим, мы имеем дело с добропорядочным западным христианином. Он рассчитывает свой бюджет на месяц. Учел все доходы и расходы, и у него в плюсе осталось 200 евро. Он добропорядочный, поэтому решает отдать эти деньги в фонд помощи кому-то. Он выполнил свой долг, но помог ли он кому-нибудь? Он помог себе, своему чувству самодовольства, передав дело помощи другим людям. Вот почему на западе так много фондов. Если бы он был добропорядочным православным христианином, он, решив помочь и выбрав объект помощи, дал бы ему столько, сколько необходимо для изменения ситуации, причём дал бы не обязательно деньги.
- А почему...
Сэсэ решительно поднял ладонь вверх.
- Стоп! Дорожная Пыль! Ты своими вопросами сведёшь с ума любого мага. Ни мудрость, ни добро со злом никуда не денутся. К тому же я обещал сегодня всем домашним, что умирать не буду. Поэтому можно уверенно перенести твои вопросы на другое время. Посмотри на девчонок. У них глаза голодных волчиц. Мы сильно рискуем. Я предлагаю всем пойти мыть руки. Мой желудок тоже взывает о помощи.
8. Добрая Злобота
Ты должен делать добро из зла,
потому что его больше не из чего делать.
Роберт П. Уоррен
Проснулся Дорожная Пыль от того, что кто-то шёпотом чертыхнулся, споткнувшись о порог в дверном проёме и опрокинув гулко звякнувшее ведро.
Последнюю неделю он спал на сеновале. Во-первых, так, на его взгляд, он меньше докучал своим новым знакомым, а, во-вторых, сон на сухой душистой траве доставлял ему неописуемое удовольствие.
- Кто здесь? – сонно спросил он.
- Это я, - послышался тихий голос Сашки, взбирающейся по приставной лестнице к нему. - В доме душно, наверное, сейчас дождь будет, а я обожаю в такую погоду тут валяться. Я не сильно помешаю тебе?
- Нет-нет, что ты! – ответил он виновато улыбающейся мордашке, появившейся рядом с его лицом.
- Ага! Прямо, как в анекдоте: «Ты спишь?» - «Уже нет!»
Сашка поднялась наверх и, раскинув руки, растянулась на сене.
Шерстяной спортивный костюм натянулся, подчеркивая её прекрасные формы. Дорожная Пыль как-то автоматически отметил это, перехватив её умный и внимательный взгляд.
По крыше застучали первые тучные капли дождя. Вдалеке слышалось ворчание грома.
- Здорово, что ты здесь спишь, - потягиваясь, сказала она. – Может быть, с сегодняшнего дня и я к тебе присоединюсь.
Дорожная Пыль лежал на боку и грыз сухую травинку. Он тоже любил летнюю грозу и ещё в детстве заметил, что лучше всего засыпать под шум дождя и треск близких молний.
- Слушай, Сашка, - задумчиво сказал он, - вчера был такой сложный день…, много говорили, и всё больше про тебя. Вот только не понимаю: ты-то почему молчала? Ведь ты Фея Добра и Зла! Это мы тебя должны были слушать, а ты - только что не заревела.
- Сэсэ всё правильно говорил, - улыбнулась Сашка. Она подтянула штанину и оголила ногу, - Смотри, как меня вчера комары покусали! Знаешь, как чешется!? - и она начала тереть свою лодыжку. - …А что ты хочешь от меня услышать? Фея должна действовать, а не говорить. Инициировать к добру не значит разговаривать об этом.
- Я понимаю... Ну, вот, допустим, он говорил, что добра и зла нет. Вроде, да. Но вся наша жизнь пропитана этим, вся мораль, отношения, человечность, гуманизм. Понимаешь? А тут на тебе: нет этого - и всё!
- Добра и зла нет вне нас. Но они есть внутри нас. Это наша эмоциональная реакция и оценка событий мира. Поэтому это важно для нас, для наших жизней. Я – фея, которая отражает мир человека, а не природы. Без человека меня нет. Поэтому Сэсэ и назвал меня химерой. Конечно, не очень-то приятно это сознавать девушке, но что делать? - пожала она плечами.
- Вот и меня это всегда удивляло. Сначала Бог обвинил первых людей в грехе за то, что они познали добро и зло, а потом фактически всю Библию посвятил разъяснению, как и чего с этим добром и злом делать. Странная логика, согласись?
- У-у, какой ты! - нахмурилась Сашка.
- Какой!? – удивился Дорожная Пыль.