Если таким неизвестным параметром является влияние будущего на настоящее, то такую открытость по входу убрать невозможно по той простой причине, что мы не знаем будущего, то есть не можем его наблюдать или измерить в настоящем.
В другом случае количество неизвестных входных параметров может быть очень велико и не поддается учету. Например, при подбрасывании монеты такими параметрами являются угол удара, сила удара, расстояние от центра тяжести монеты до центра удара, расстояние от места удара до пола, сопротивление воздуха, упругость поверхности и монеты, угол падения и так далее. Ресурсы, необходимые для закрытия такой системы по входу, очень велики, поэтому мы рассматриваем эту систему как не закрываемую по входу. Короче говоря, прилагательное «случайный» используется нами для констатации открытости по входу независимо от того, носит ли она принципиальный характер или связана с ограниченностью ресурсов или с банальной ленью.
Что касается систем, открытых по выходу, то наши возможности здесь, к сожалению, весьма ограничены. Они зависят от структуры неконтролируемой памяти, от возможности силовым приёмом приводить систему к какому-нибудь фиксированному состоянию и так далее.
Дорожная Пыль задумался. У него на языке вертелся вопрос, но он никак не мог его сформулировать. Наконец, его интуиция нащупала путь к слову.
- Послушайте, Басмач, мы всё время говорим о недостающих параметрах, из-за которых пропадает однозначность предсказания поведения объектов. Так?
- Ну, так.
- А как вы всё время так лихо различаете, не хватает входного или выходного параметра? Откуда у вас уверенность в этом выборе?
- Не понял. Давайте еще разок.
- Вот, например, со светофором. Вы говорите, что можно ввести параметр «цвет до жёлтого», и утверждаете, что это выходной параметр. А почему он не входной? Почему светофор открыт по выходу, а не по входу? Как вы это определяете?
- Ну, Дорожная Пыль! Вы меня радуете, - улыбнулся Басмач. - Не зря мой друг вас хвалил, хитрец вы эдакий. Давайте так: чем для нас отличается входной параметр от выходного? Источником входного параметра является другой объект, не связанный с рассматриваемым. Поэтому значения входного параметра не должны быть связаны с поведением системы: они приходят извне сами по себе. Так? Если допустить, что параметр «цвет до жёлтого» входной, то тогда почему его значение «зелёный» не встречается после красного света светофора, а значение «красный» не встречается после зелёного? Это обстоятельство должно насторожить нас: либо это выходной параметр, либо объект, который является источником параметра «цвет до жёлтого», зависит от состояния светофора. Мы выбираем первый вариант как более простой, чтобы не рассматривать дополнительно вторую систему и её взаимосвязь с первой.
Давайте теперь обсудим другую ситуацию. Что будет, если мы примем входной параметр за выходной? Нам придётся строить такую модель, которая может предсказывать и его значения. Другими словами, чтобы закрыть такую систему нам придётся строить модель, которая будет включать не только модель исходного объекта, но и объекта, который является источником ошибочно отнесенного к выходу параметра. Здесь тоже налицо существенное усложнение модели. Короче говоря, мы считаем систему открытой по входу или выходу и ищем соответственно входной или выходной неизвестный параметр, руководствуясь требованием минимальной сложности модели. Это как в науке. Помните, мы это обсуждали?
- Да, помню, конечно. Но вот надо ли нам всегда городить этот огород? Зачем это маниакальное стремление к однозначному предсказанию? Разве иногда не достаточно иметь приближённый прогноз?
- Понимаете, приближённый прогноз и так получится, если мы не сможем закрыть систему. Но стремление к закрытой модели необходимо не только для точного предсказания, которое, разумеется, необходимо для выживания: прогноза опасности, или прогноза поведения животных при охоте, или что-нибудь ещё. Закрытая модель позволяет выявлять нарушения функционирования системы. Это крайне важная жизненная функция.
- Мы не обсуждали это раньше. Нарушения и модель... странно...
- Да нет тут ничего странного! Если мы имеем закрытую модель системы, то всякое нарушение нашего прогноза мы можем рассматривать уже не как возникновение открытости, а как нарушение работы системы. Любое использование какой-либо системы требует закрытой модели. Вот смотрите. Допустим, бабушка купила телевизор. В руководстве по использованию словесно описана закрытая модель устройства. Вообще, всегда руководство по использованию должно содержать такую модель. Итак, бабушка прочитала руководство и приступила к использованию телевизора. У неё, конечно, могут возникнуть проблемы: либо она невнимательно прочитала руководство и её модель не закрыта, либо руководство написано плохо и не позволяет сформировать закрытую модель. Что происходит в этих случаях вам, надеюсь, хорошо известно из опыта общения по телефону со специалистами. В конце концов, всё благополучно разрешилось, и бабуля мастерски управляет своей покупкой. И вдруг она подаёт какое-то входное воздействие, а результат не тот, что следует из модели. Например, она нажимает кнопку переключения каналов, а канал не переключается. Бабушка фиксирует факт возникновения неисправности и вызывает мастера. Точно так же и водитель определяет факт неисправности автомобиля, и хозяин собаки замечает, что она заболела. Если бы у нас не было прогноза, мы не смогли бы определить даже факт своего заболевания.
- Согласен. Но такая простая модель не позволяет ремонтировать машину или телевизор и уж тем более лечить человека.
- Правильно. Она позволяет только зафиксировать факт нарушения. Для того, чтобы ремонтировать или лечить, необходима другая модель, и главным её отличием от предыдущей является наличие декомпозиции на составные части и наличие моделей этих частей. Составные части, их взаимосвязь и модели этих частей позволяют опять же по расхождению с прогнозом определить, какая часть работает неправильно, и заменить её или приступить к лечению. Когда такая модель получается очень сложной, как, например, у человека, приходится иметь врача общей практики, который знает декомпозицию и может определить неисправную часть, и врача, специализирующегося на модели именно этой части. Понятно, что специалист, способный ремонтировать или лечить, имеет знаний о системе значительно больше, чем бабушка, водитель или пациент.
Есть ещё и модель третьего уровня, которая позволяет создавать систему, разрабатывать ее. Это уже высший пилотаж. Так что для автомобиля, например, мы имеем три модели: модель водителя, которая позволяет использовать машину и фиксировать неисправности, модель мастера, которая позволяет находить дефектные узлы и заменять их, и модель конструктора, которая позволяет ему разрабатывать машины. Эта трёхуровневая схема хорошо известна из врачебного лексикона. Есть врачи, которые умеют лечить только симптомы. Есть врачи, которые умеют лечить болезнь. И есть врачи от бога, которые умеют лечить человека. Понятно, что первый вариант врача вообще врачом не является, а является пациентом в белом халате, поскольку он не обладает моделью второго уровня. Вот грубо как-то так. Слушайте, я же чуть не забыл, зачем вас искал! – хлопнул себе по лбу Басмач.