Чувствовать, как он заполняет ее, и в то же время растягивает, было больно, но так хорошо. Ее соки стекали по его члену, пока она двигалась вверх и вниз. Сначала она могла принять только лишь пару сантиметров длинного и твердого члена, но после нескольких толчков, она приняла большую его часть. Гуннар хмыкнул, когда она застонала, сложив руки на потолке в качестве рычагов, толкающих вниз, когда она работала бедрами вперед и назад.
Он становился все тверже и тверже внутри нее, она наклонилась и Гуннар стянул с нее рубашку, затем опустился и прикусил сосок. Боль пронзила ее, но также послала небывалую волну удовольствия через ее лоно. Противоречивые ощущения вызывали у нее дрожь, когда его изуродованное лицо кусало и посасывало каждую ее грудь. Вскоре он снова хмыкнул от удовольствия, она скользнула вперед к нему и так же медленно скользнула обратно, повторяя это несколько раз, прежде чем ускорить темп. Быстрее и быстрее она скакала на нем, а затем замедлилась.
Наконец Гуннар не выдержал. Он закрыл свой единственный глаз, но другой не мог закрыть, так как у него отсутствовало веко. Единственный глаз уставился на нее, когда они оба взорвались в кульминации. Его горячая сперма выстрелила так глубоко, что Миранда была уверена, что она вырвется из ее носа. Она закричала и очень туго сжала его член в потоке удовольствия, когда все ее тело напряглось. Она не думала, что он когда-нибудь перестанет сквиртовать, но, наконец, они оба успокоились, когда ее киска наконец выдоила его жеребца до последней капли.
Она скатилась с него и натянула шорты. Гуннар сел, выпрямился и посмотрел на нее.
— Срань Господня, блядь, — сказал он. — Это было потрясающе!
— Черт, да, согласна.
Она завела машину. К счастью, никто не заметил, как они трахаются среди всей полиции и суматохи в этом районе. Миранда не могла поверить во все, что сделала за последние двадцать четыре часа. Хотя она и совершила несколько ужасных поступков, она также чувствовала себя более живой, чем когда-либо. Часть ее хотела поиграть в эту игру, чтобы посмотреть, куда она заведет. И все же Гуннар был прав. Шансы на выживание у них уменьшались с каждым новым заданием.
— Ты все еще собираешься убить мистера Блэка? Или хочешь перейти к следующему заданию. Может быть, сначала разделаемся с какими-нибудь несчастными ублюдками? — спросила она.
— Полагаю, мы могли бы сделать это в следующий раз. Терять нечего. Чипов у нас нет, так что они не могут убить нас. Во всяком случае, не так. Нахуй. Давай на этот гребаный блошиный рынок.
— Как твое лицо?
— Вероятно, что какое-то время будет адски болеть, если не навсегда. Давай выбираться отсюда. Сначала разберемся с рынком, а потом подкрадемся к нашему юному другу. Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение его самодовольного личика. Ты когда-нибудь видела «Американского психопата»?
— О, Боже, я обожаю этот фильм!
— Кто бы сомневался, — сказал он. — Мистер Блэк выглядит как тот псих из фильма, Кристиан Бейл или кто там еще.
— Он похож! Но не такой горячий. Я бы точно запала нa Бейла. Мистер Блэк выглядит более худым. Хотя уверена, что он не парится по этому поводу.
— Ага. Bо всяком случае, давай выполним задание. Нам нужно кое-кого убить.
Глава 19
Ливия и Донни были в дороге с раннего утра. Мистер Блэк сказал им, что подождет до рассвета, чтобы назначить следующее задание для всех команд. Она решила, что, по крайней мере, с его стороны было гуманно позволить всем немного отдохнуть. Они с Донни спали в «лимузине» на стоянке «Уол-Март». Она плохо спала, так как постоянно просыпалась от того, что дебил Донни пытался просунуть руку между ее ног.
В третий раз она пнула его в пах, этого оказалось достаточно, чтобы он наконец-то угомонился. Когда наступило утро, Ливия резко проснулась, прыгнула на водительское сиденье, не потрудившись разбудить Донни, который прекрасно проснулся сам, как только она выехала с парковки. «Лимузин» вильнул, когда она умчалась прочь.
Донни вскочил с сиденья и огляделся, почувствовав, что машина движется.
— Что случилось? Куда мы едем? — спросил он.
— На «Блошиный Рынок Дохлого Стервятника». Это наше следующее задание.
— Ооо. Почему ты пнула меня вчера вечером? Я же не сделал тебе больно.
— Ты пытался лапать мою киску. Дважды. В третий раз я тебя и пнула, ебаный тупица.
Донни медленно переполз на пассажирское сиденье.