От густой тени розовых кустов отделилась темная фигура, она мелькнула вдоль стены, завернула за угол террасы и поднялась по пологим ступеням к зимнему саду. Тихо стукнуло разбитое стекло, темный клубок пролетел и шлепнулся в пышное цветение выбеленных луной георгинов. Звякнул ключ. Дверь подалась бесшумно, и темная фигура исчезла в зимнем саду. Осторожно, ощупью пробиралась она между плетеными креслами и буйно разросшимися декоративными кустами, скользнула через озаренный луной холл и торопливо поднялась на второй этаж. Толстый половик в коридоре заглушал шаги. Достигнув предпоследней двери на левой стороне, она тихо нажала дверную ручку и скрылась в комнате. Вспыхнул притененный платком свет карманного фонарика, рассеялся по комнате, мельком задел кровать, стол, стулья, обежал стены, на которых висели в узких рамках фотографии наиболее знаменитых марок автомобилей. Достигнув открытой полки, световое пятно помедлило, затем перепрыгнуло на узкую и невысокую дверцу, за которой в чердачной каморке помещалась фотолаборатория. Потом начался приглушенный стук.
В соседней комнате рука нащупала кнопку настольной лампы. Под розовым абажуром вспыхнул, свет, и Карла Фогель в чепце и полосатом ночном балахоне выпрямилась как струна и приложила ухо к стене. Множество непонятных звуков коснулось ее слуха: шорох, звяканье, тихий скрежет. Она решительно вылезла из постели, тощими ногами нащупала шлепанцы, накинула махровый халат и вышла в коридор. Дверь за собой она не закрыла. Широкая полоса света упала на половик и противоположную стену. Карла осторожно приблизилась к соседней комнате, нагнулась к замочной скважине, прислушалась. Загадочный шум продолжался. Она хотела войти, уже протянула руку, но, охваченная сомнением, передумала. Робко постучав в дверь, она спросила приглушенным голосом:
- Дитер, это ты? Что с тобой?
Звуки за дверью тотчас затихли. Воцарилась зловещая тишина. Карла слегка тронула дверную ручку, потом нажала. Дверь чуть приоткрылась с негромким, словно недовольным, скрипом. Приглушенный крик, испуганный и в то же время злобный, раздался из комнаты. Дверь рванули изнутри, и в замке повернулся ключ. Карла отпрянула. Леденящий страх сковал ее тело. Она беспомощно огляделась, закрыла лицо руками, мысли метались как перепуганные куры.
В комнате тем временем поднялся яростный шум: со свистящим звуком рвалась материя, что-то с грохотом рухнуло на пол, затем посыпались книги с полки. За дверью больше не стремились приглушить звук. Напротив, казалось, что там вознамерились по кусочкам разнести комнату и в щепки изрубить мебель. Карла не сводила с двери расширенных ужасом глаз. Холодная невесомость подступающей дурноты поднималась по телу вверх от колен.
Световая вспышка, сопровождаемая глухим стуком и звоном разбиваемого стекла, мелькнула сквозь щель между полом и дверью, после чего воцарилась непроницаемая темнота. Лампа в комнате у Карлы тоже погасла. Послышался металлический лязг, дверь с силой распахнулась и ударила Карлу. Карла отшатнулась, почувствовала на своем лице горячее прерывистое дыхание, увидела голубоватый свет и призрачную фигуру, которая тенью промелькнула по коридору, к лестнице. Торопливые шаги загрохотали по ступенькам, последний отблеск голубоватого света скользнул по потолку холла.
Карла привалилась спиной к стене и стала медленно сползать на пол. Пронзительный, протяжный крик вырвался у нее из груди.
28
Было половина восьмого. Сноп солнечного света падал на сервированный для завтрака стол, играл на серебряных приборах и хромированном тостере. Благоухание свежего кофе наполняло комнату со светлыми обоями и желтыми шелковыми подушками на диване, мелодично позвякивал мейсенский фарфор, когда кто-нибудь ставил чашку или задевал ложкой синее с белым блюдечко.
Николаи с женой и сыном сидел на одном конце большого стола, Крейцер и Арнольд - на противоположном. Дитер был сонный и украдкой зевал, прикрывая рот рукой. Аппетита у него явно не было: разрезанная пополам булочка так и лежала на тарелке, зато кофе он наливал себе уже третью чашку. Николаи надкусил булочку и пожал плечами.
- Мы так же не можем понять это нелепое происшествие, как и вы. Карла рассказала вам решительно все. Меня разбудил ее крик. Я встал, чтобы посмотреть, в чем дело. Но свет не горел. Я поискал спички, потом на кухне нашел свечу. Как выяснилось позднее, у нас перегорели пробки. Когда я поднялся наверх, Карла, бледная как полотно, лежала на полу в коридоре. Она вся дрожала, цеплялась за мою руку, несла какой-то вздор про убийцу и маньяка, не пускала меня в комнату Дитера и причитала: «Он убил нашего мальчика, он убил нашего мальчика».
Дитер помотал головой и, смущенно хмыкнув, помешал в своей чашке. Крейцер поднял голову.