– Ну и дура! Мужик работает, квартиру снимает, деньги зарабатывает. Ну выпивает, ну иногда руки распускает… Подумаешь, невидаль. Где еще найдешь, такого?
Девушка опустила глаза. Вся напряглась и сжалась. В этот момент, все ее внутреннее «Я» сопротивлялось, восстало против такого отношения и позиции. Но, как же так?! Никто не поддерживает ее! Почему? Почему все считают, что это норма? Применение физической силы к более слабому? Почему она должна терпеть? Почему должна хвататься за «этот шанс»? Какой шанс, что через лет 20 ее убьет собственный муж? Нет, она не согласна с таким исходом.
– Дам еще немного время, если он не изменится – уйду от него.
–Ты это уже говорила! Ему сказал?
– Прямо – нет, но говорила, что мне не нравится, когда он меня бьет. А он- мне: Не бью, а побиваю, это разное. И я не сильно, ничего тебе не сломал и даже синяки не всегда остаются – Девушка нарочито размахивала руками и проговорила это низким голосом, изображая своего мужчину.
– Ну вот, видишь, и я про это. А часто?
– Каждые выходные, иногда и оба дня кряду, когда пить начинает, остановится уже не может. Если начинает в субботу, то уже точно до воскресенья. Но, когда в субботу работает, тогда только в воскресенье. Иногда, редко бывает, посреди недели тоже. – Девушка передернула плечами, сбрасывая неприятные воспоминания.
– Ну, это нечасто. У меня Ванька, почти каждый день после работы пьет, а потом геройствует на мне… – Она хмыкнула.
Эта девушка была явно старше лет на 5 и грубее. Взгляд ее был ожесточенный. Выглядела она неопрятно, волосы грязные, одутловатое лицо. Я бы не удивилась, если узнала, что она сама выпивает со своим Иваном частенько. А вела себя с этой молодой девушкой, как эксперт, давая ей советы в жизни: терпеть и притворяться.
– Не, не надо тебе уходить. Где еще такого найдешь? Я вот спящей притворяюсь, если дело жаренным пахнет. А что? Со спящего и взятки – гладки. Правда один раз пепельница все же в голову прилетела, зашивать пришлось. Но, это бывает. – Она опять громко и низко засмеялась.
– И ты и после этого не ушла?
– Куда, а главное зачем? Ваньку уже знаю. Знаю, что от него ждать. А новый, что лучше будет? Такой же! Они все одинаковы! Пьют и бьют, и еще что похуже. Только этого я уже знаю. Приспособилась. Знаю когда сидеть, когда промолчать, а когда – бежать. А с новым, опять все заново?
– Так, может, вообще тогда лучше одной?
– Ну вот еще, глупости. Я – одна не могу. Тем более, когда-нибудь же он успокоится и все наладится. С ним – веселее. Ну и на работе, и дома все знают, что моя жизнь устроена, никто пальцем в меня не тыкает, что я – старая дева, никому не нужная.
– Я бы лучше одна, чем так…
– Ну и дура! О, наша станция, пошли на выход.
Девушки поднялись и направились к выходу. Та, которая помоложе, оглянулась и посмотрела прямо мне в глаза, я ей улыбнулась и губами произнесла: «Не терпи, уходи». Она улыбнулась мне в ответ и чуть кивнула головой в знак согласия. А я осталась и думала, что нельзя унижать себя, в первую очередь перед собой, а потом уже, в глазах другого человека. Достоинство – это твой флаг. Неси его гордо перед собой! И люди вокруг будут ценить тебя и обязательно полюбят такую, какая ты есть! Я так надеюсь, что она не сломается под прессингом этой своей "подруги", матери, окружения. Что ее гордость не позволит ей издеваться над собой, терпеть и преклоняться. А то, что гордость у нее есть, и внутри есть стержень жесткий и прочный – это точно. Очень надеюсь, что она сделает правильный выбор и последует своему решению до конца!
В это время я обратила внимание на двух пенсионерок, которые сидели прямо напротив меня. Они громко разговаривали, даже не нужно было напрягать свой слух, что бы разобрать их истории. Они, похоже, были знакомы, и как выяснилось позже из разговора, ехали выкупать билеты в Большой театр. Одна из них, более энергичная и громкая разговаривала очень эмоционально.
– Нет, ты представляешь! Ну, женился ты второй раз, ну прижми ты свой хвост и все. Ему 48 лет! А он ребенка захотел. В 48-то! И эта, его дурочка, старородящая, о чем думала, моложе на 5 лет всего, но все равно полтинник уже маячит, а они – ребеночка. Родили! Мне ничего не сказали. Позвонил уже и по факту. Мам, ты – бабушка. А я ему, да я уже прабабушка, год как. А теперь. У ребенка и диатез, и молока у нее нет, и слабый, и куча еще всего. А как может быть по-другому? Дураки, я им так прямо и говорю. Молодость они решили вспомнить! И на меня, я им так и сказала, не рассчитывайте! Не буду помогать. Ни сидеть, ни гулять, ни подменять. Головой нужно было думать!