— А далеко она живет?
— Да нет тут на Овражной. — Сазонов показал рукой в сторону поворота дороги.
— Ну — точно к девяти домой не попаду, — буркнул недовольно Попов.
Все посмотрели на него с недоумением. Степанов похлопал водителя по плечу:
— Ладно, Вова. Поехали на овражную. После этого поедем в отдел, а ты домой вернешься! Я тебе обещаю. Мы, я думаю — там долго не будем.
«Волга» заурчав, двинулась места. Из калитки метелкинского дома ей в след подозрительно смотрела старуха в красном платке.
— Я не знаю ничего! Мне наплевать — где метла ошивается! — худенькая женщина нервно курила сигарету без фильтра.
Ее руки тряслись и пепел — слетал с тлеющего конца сигареты.
— Ты Пронькина, мне тут не строй из себя Розу Люксембург! Мне не надо это — вот такое! Что устроила то дома?! — рычал на женщину Сазонов, кивая на грязную неухоженную комнату.
В помещении стоял запах табака сырости и жареного сала. На грязных окнах висели помятые тряпки. Кровать с провисшей сеткой и рваным матрасом была единственным предметом мебели в комнате.
— А что?! Я живу, как могу! И нет сейчас — вашей двести девятой, за тунеядство! Не к чему, ко мне придраться! Сейчас не те времена! Вы и так вон у меня детей отобрали! А то, что мужики ко мне ходят — так это соседки завидуют, и пишут вам малявы! У них то не кого нет! — опухшее от алкоголя лицо Пронькиной словно маска не выражало не каких эмоций.
Ее пропитый голос был монотонным и низким. Степанов с удивлением заметил, что в ее покрасневших ушах болтаются большие золотые сережки в виде шариков. Их блеск, среди просаленных волос — смотрелся нелепо.
— А ты как хотела? Что бы дети видели — как ты тут пьешь, со своими хахалями? Чему они научится то, могут? Тоже, мне, мать Тереза!
— А вы на гнилуху то не давите! Да, я такая! Но я мать! — Пронькина отошла от Сазонова и села на кровать.
Панцирная сетка противно скрипнула. Степанов шагнул на середину комнаты и посмотрев на фотографию висевшую на стене миролюбиво спросил:
— Вера, не знаю как вас по отчеству…
— Михайловна — буркнула Пронькина.
— Вера Михайловна, когда вы последний раз видели то Игоря. Нам все равно, что вы делаете дома. Лишь бы закон не нарушали. У нас свободная страна. Но вот знать когда вы последний раз видели Игоря — нам действительно надо.
Пронькина с удивлением посмотрела на Алексея и затушив окурок о железную душки кровать бросила его в угол.
— Да. Странно. Странно, как — то, вы разговариваете. Не кричите. — спокойно ответила она.
— А что кричать, вы ведь и так скажите? Вам ведь не чего скрывать?! — Степанов посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
Пронькина отвела взгляд и ответила:
— А что мне скрывать? Был. Бывает. Сегодня утром вот заходил.
— И что?
— Ну, ничего! Выпить просил. Что он еще может просить. Как баба я ему нужна — два раза в месяц. А так. Напиться не с кем ко мне идет.
— И что он говорил то вам сегодня?
— Да ничего не говорил. Плакал.
— Плакал?!
— Да плакал.
— Что, не допил, что ли? — грубо встрял разговор Сазонов.
— А с вами я говорить не буду — резко ответила ему Пронькина и улыбнувшись Степанову продолжила:
— Вот с ним. Он вроде не местный. Сразу видно породистый мужик. Рассудительный вежливый — не то, что вы!
— Ты Пронькина кончай тут нас позорить! — прикрикнул на нее из угла Разин.
— А вы то вообще выйдете вон из моего дома! Ордер то у вас есть?! Я ведь и в прокуратуру могу жалобу настрочить! — разозлилась Вера.
— Спокойней, спокойней. Не надо жалоб. Не надо. Вам ведь тоже не охота по повестке в отдел милиции идти? — миролюбиво спросил Степанов.
— Хм, что я там забыла?!
— Ну, так скажите нам. И мы уйдем.
— Что сказать то?
— Ну, что плакал то Игорь?
— Да хрен его знает?! Вся морда — в соплях и крови была. Может, кто — между глаз саданул. Вот и выл — как белуга!
— Хм, так и не чего не сказал?
— Ну почему? Сказал. Сказал, что уезжает.
— Уезжает?! Куда?! — в один голос переспросили Разин и Сазонов.
— Не знаю. Куда. Меня звал. Говорил. Что его убьют — если не уедет.
Степанов тяжело вздохнул. Сазонов присвистнул, а Разин, задев локтем, навесной умывальник на стене — чуть не уронил его. Раздался грохот железной крышки.
— А, что вы так среагировали. Он мне постоянно эту песню пел. У него ведь крыша — как напьется, едет. — успокоила их Вера.
— А за что его убивать то и кому? — спросил Степанов.
— Да за что есть! Он ведь у всех уже занимал денег. Может, кто и разозлился.
— И много долгов то было?
— Да кто же его знает? Ну, рублей триста то точно.
— Триста. Да! Сумма не большая. — разочарованно сказал Алексей понимая, что они опять не находят нужной зацепки.
— А, что не большая. У нас в прошлом году — Силантьев Кольку Шбарина за полтинник убил! Десятку дали! Вот! Это вам не город, где миллионы воруют! — убеждала его Вера.
— Ладно, Вера. Если к вам Игорь заглянет сегодня вечером, то скажите. Его милиция ищет. Спросить, кое — что, нам надо. Пусть сам придет. А если уж он боится, что его убьют — то тогда обязательно пусть придет! Хорошо?! — Степанов повернулся и направился к выходу.
— Ага — вы защитите! — буркнула ему в след Пронькина.
Сазонов, хотел, было — остановить Алексея, но тот кивнул ему — показывая. Что бы Михаил Петрович следовал за ним.
Когда они вышли на улицу, Сазонов возмущенно прошептал:
— Ты что Леша? Ты, что ей веришь? Да она врет!
— Михаил Петрович, ты не читал детективы?
Сазонов удивленно вскинул брови:
— Нет, а что? Мне не когда читать! Мне вот работать надо! У меня здесь каждый день — вот такой детектив! — Сазонов кивнул на дом Пронькиной.
— Да я не об этом. Есть простой план. Если она врет, то побежит к Метелкину предупреждать его, что мы были. Если нет. То останется дома. Понятно?!
— Здорово. Я такое в кино видел. — подошедший к ним Разин довольно улыбался.
Степанов посмотрел на него с ухмылкой:
— Поэтому, Михаил Петрович — оставим тут пост. Вернее человека. Пусть присмотрит. Вот и все.
— Точно! Кого пошлем? — спросил Разин у Сазонова.
Тот посмотрел на него недовольно и раздражительно ответил:
— А угадай с первого раза!
— Меня?! Нет! Пусть кто ни будь из молодых оперов сюда едет! — возмутился Андрей.
— Послушай Разин! Пока мы будем, туда, сюда ездить — Верка сбегает уже к Метле. Понял?! Так что давай — ищи себе место — откуда будешь следить. Не на улице же тебе стоять, — осадил его Степанов.
Разин тяжело вздохнул.
— Я советую тебе — вон тот дровник. — Сазонов кивнул на поленицу за соседней оградой. — и место, не приметное, и видно хорошо! — Сазонов похлопал Разина по плечу.
— Ага! А там же собака за забором! Как я туда влезу?! — запротестовал Андрей.
— А это ведь уже твои проблемы! Иди, договорись с соседями. Я не думаю, что они в восторге от Веркиного соседства! — поддержал Михаила Петровича Степанов.
Разин поняв, что старших товарищей не переубедить поплелся к соседнему дому. Сазонов посмотрев ему в след тихо сказал Степанову:
— Как думаешь — сработает. Побежит Верка?
— Не знаю. Ладно поехали в отдел. Кое что покумекать надо. Да и смеркается уже. — Степанов кивнул в сторону «Волги». Из ее окон неслись звуки музыки.
«в. вв…в… Ленинград…. Вв точка… ру…
Глава 4
К вечеру над поселком подул сильный ветер. Противный мокрый снег забивал лобовое стекло. В фарах автомобиля снежинки смотрелись как маленькие планеты в космическом пространстве. Они неслись на встречу с огромной скоростью, разбиваясь о стекло. Степанов смотрел за этой завораживающей картиной. Сазонов сидел на заднем сиденье и тяжело вздыхал. Алексей поймал себя на мысли, что он жалеет старого милиционера. «Ему то больше всех достается. Спрос большой, а если что забудут и не вспомнят, как звали. Винтик системы. Боец без прав на поощрение» — думал Степанов.