— Ты давно меня тут ждешь?
— Ну, минут пятнадцать. Сразу, после работы решила вот в гости к тебе приехать? Мне сказали в управлении — ты сегодня был у Иванова! Не ждал? Не рад? — Ирина, выставила из — под длинной полы шубы, свою ногу — в черном чулке и изящном сапоге, на высоком каблуке.
Слегка подтянув юбку, она кивнула головой Алексею и томным голоском сказала:
— Вот ножки замерзли, надеюсь, меня тут кто ни будь — согреет? Даст так сказать кров и уют?
Алексей посмотрел на ногу Ирины и грустно улыбнулся:
— Ты как всегда в своем репертуаре! У меня дома даже хлеба нет!
— Я купила! Зашла в булочную! — Ирина кивнула на дверь. — Мы войдем в квартиру или так и будем на лестнице стоять?
— Ах да! — Алексей открыл замок ключом и кивнул на прихожую. — Прошу пани!
Но Ирина вместо того, что бы войти сама — силой схватила Алексея за полы его дубленки и потянула хваткой голодной волчицы. Они споткнулись о порог и чуть не упали на пол. Степанов успел захлопнуть за ними дверь:
— Ира, ты что? Так вот сразу? — испуганно бормотал он.
Но она его не слушала и тащила в спальню. Скидывая одежду на ходу — они повалились на кровать. Алексей понял, что устоять под натиском Ирины не в силах. Ее бурные ласки убивали всякую инициативу к сопротивлению. Степанов поймал себя на мысли, что — на месте Сливниной представляет другую женщину — помощника прокурора из Рогачево…
Через пятнадцать минут они усталые и совершенно голые лежали на кровати и задумчиво смотрели в потолок. В комнате было тихо. Лишь, их возбужденное дыхание и свист ветра, который доносился из — за замерзшего окна. Алексей с неохотой перевернулся на бок и достал с тумбочки пачку сигарет. Закурив, он выпустил дым в потолок.
— О чем ты думаешь? — тихо спросила Ирина.
Она все еще тяжело дышала. Алексей вновь затянулся сигаретой и, помолчав — ответил:
— Я думаю о том деле…
— О рогачевском маньяке что ли?
— Ну да…
— Ну, ты Степанов и циник! Мог бы, мне, сказать, что думаешь — о мне! Мужики — вы все такие! Лишь пятнадцать минут любите, а потом — обиделась Сливнина. — Даже в постели с женщиной, о работе мысли!
— Извини…
— Хм, извини! Тебе хоть понравилось?
— Конечно…
— Конечно! Хоть бы поцеловал!
— Я курю! Боюсь пеплом простынь испачкать.
— Эх! Нет в тебе романтики Леша! Простынь и пепел тебе важнее!
— Стирать бы мне пришлось! Один ведь живу!
— Один! Сам виноват! Да и машинка у тебя автомат! Бросил и все!
— А гладить! — ухмыльнулся Алексей.
— Гладить! Погладила бы я! Позвал бы! Я бы давно ту все тебе перегладила! — Сливнина провела рукой по его животу.
Алексей, дернулся и, отвернувшись — стряхнул с сигареты пепел на пол. Ирина посмотрела на его спину и сказала:
— Ну — вот, а пол мыть? Не боишься?
— Нет! Пол нет!
— Интересно! Степанов, а на что ты для меня готов? — Сливника, вскочила и, усевшись на четвереньки — игриво посмотрела на Алексея.
Тот, улыбнулся и, погладив ее по руке — ответил:
— Ну, на многое! На многое Ирочка!
— На многое! Тебе я так нужна! Не врал бы! — Ирина кивнула на свои бедра и погладила томно груди рукой. — Ладно, уж и за это спасибо!
Степанов тяжело вздохнул и, помолчав, грустно спросил:
— А, ты на что готова ради меня?
Женщина задумалась и, закатив глаза — посмотрела на люстру:
— Ну не знаю! Тоже, наверное, на многое!
Алексей встал с кровати и натянул штаны:
— А жизнью бы рискнула ради меня?
Ирина внимательно посмотрела ему в глаза. Она пыталась понять — серьезно он это говорит или просто проверяет:
— Жизнью?! Наверное…
Алексей затушил окурок в пепельнице присев на край кровати взял женщину за руку:
— А если я попрошу?!
— Что?! — не поняла она его.
— Ну, жизнью рискнуть?!
Ирина, отдернула руку и, закутавшись в простынь — встала с постели:
— Я тебе серьезно! А ты шутишь, а если и не шутишь. То все равно — дурацкие вопросы! Кофе то угостишь?
— Конечно! — вздохнул Алексей.
Он смотрел — как Ирина одевается и, разглядывая ее стройное тело — почесал лоб ладошкой:
— Так Ира. Я не понял, могу ли я рассчитывать, что ты совершись ради меня рискованное задание?
Сливнина, одела на запястье — часы с браслетом и, застегнув его, ухмыльнулась:
— Что еще моему мальчику надо?! Какой еще подвиг от тети Иры? Я и так подвиги совершаю! — Сливнина оголила свои ровные зубы в ехидной улыбке.
— Нет, Ира, я серьезно! Мне помощь твоя нужна!
Женщина села на край кровати напротив Степанова и помолчав — тяжело вздохнула:
— Я что — то не пойму? В какую плоскость переходит разговор? Ты, что меня на подвиг вербуешь? Так напрасно! Я подвигов, за так — не совершаю! Если шутишь, то неумело! В твоем голосе сквозит серьезность. И она меня настораживает!
— Я не шучу Ира! Мне действительно нужна твоя помощь!
— Хм, и какая? — испуганно спросила Сливнина.
— Эх, извини. Но это — связано с работой!
— Хм, с работой?! Уж, не с маньяком ли?
Алексей молча кивнул. Увидев это — Ирина вскочила с постели и забегала по комнате:
— Ты, что Степанов сдурел? Уж, не хочешь ли ты — из меня приманку сделать?
— Извини? Я зря так подумал! — попытался оправдаться Алексей.
Он смотрел, как женщина бегает по комнате, и ему вдруг — стало ее жалко.
— Извини! Как ты мог такое вообще себе в голову взять?! Меня как наживку! И кому?! Какому то извращенцу?! Ну, спасибо тебе! Леша! Ты настоящий друг и любовник! Спасибо тебе! — бормотала Ирина.
Она нервно сжимала руки на груди. Алексей даже успел разглядеть в покрасневшие от напряжения косточки ее пальцев.
— Тебе когда, в голову эта идея пришла — когда мы с тобой — любовью занимались, что ли? Если так — ты сам больной! Извращенец!
— Да нет! Все забудь! Пойдем пить кофе! Я пошутил! — Степанов встал с кровати и поплелся в кухню.
Ирина семенила за ним и обиженно выкрикивала:
— Пошутил? Что за шутки!? Я, что, по — твоему, таких шуток заслуживаю? Нет, что за шутки?
Нам кухне она немного успокоилась и сев на табуретку у стены — молча смотрела, как он режет хлеб и готовит бутерброды. Алексей чувствовал на себе ее взгляд и молчал. Когда она разлил кипяток по чашкам сел напротив Сливниной и, не смотря ей в глаза — тихо спросил:
— Тебе с сахаром?
— А что ты хотел, что бы я сделала? И почему я? — неожиданно спросила Ирина.
Алексей, поднял глаза и, взглянув на Сливнину — тихо ответил:
— Я бы хотел. Что бы ты — помогла мне, найти — этого подонка! Он уже — одиннадцать душ загубил! А ты — потому как ты тоже из Рогачево! И следующая жертва может быть твоя знакомая или бывшая подруга! Вот почему! — Алексей помешал в чашке горячий кофе.
Ирина ничего не ответила. Задумавшись, она посмотрела в окно. Пауза затянулась. Степанов, отпив кофе — закурил сигарету. Он внимательно смотрел за Ириной. Ее глаза были печальны. Ресницы нервно вздрагивали. Наконец оторвавшись взглядом от окна — она кивнула головой:
— И, что это сильно опасно?
— Ты, что согласна, что ли? — удивился Алексей.
— Не знаю. Вот — спрашиваю. Что делать то надо?
— Видишь ли, Ира! Этот козел, он очень осторожный! И просто так его не поймать! Его надо брать на самом преступлении! Это очень опасно! А иначе, он ускользнет! Доказать его вину сложно! Только реальные действия! Только во время попытки!
— Ты так говоришь, будто его знаешь! Будто уже все готово! Как я понимаю — у вас, нет даже подозреваемого, и ты хочешь меня просто наобум выставить?
Алексей выпустил дым в потолок и холодно ответил.
— И, да и нет!
— Что значит и, да и нет?
— А то! Примерно — мы знаем, кто! Но, кто — не знаем! — сбивчиво ответил Степанов.