Но карие глаза мужчины абсолютно ничего не выражали. Словно для него было обычным делом проводить такие странные манипуляции с уголовными делами.
— Да… Мне, наверно, штраф полагается? — Полина совсем не знала, что ей грозит, поэтому стояла перед полицейским понурив голову, готовая принять любое наказание.
— Нет, идите.
— Но как…
— Идите, Белова, — на какое-то мгновение ей вдруг показалось, что в голосе дежурного появились сочувствующие нотки, но почти сразу это прошло, когда он продолжил фразу — постарайтесь не попадаться им на глаза.
От услышанного Полина вздрогнула и подняла глаза на мужчину, но он поспешно отвернулся и проворчал:
— Идите уже, Белова. Всего доброго, — после чего развернулся на каблуках и быстрым шагом направился вглубь коридора, пестрящего разнарядками и плакатами.
Наверно стоило догнать его и спросить, что имелось в виду под фразой "не попадайтесь им на глаза", но после всего произошедшего, но Полина чувствовала себя слишком разбитой, поэтому поплелась к выходу, понурив плечи.
Только оказавшись дома, Белова опомнилась. Поставив на плиту чайник задёрнула шторы и присела на краешек стула, задумавшись о том, что делать дальше.
Судя по словам полицейского мажоры знали о том что это она заявила о избиении и пропаже того мужчины. Будут мстить? При мысли о том, что с ней могут сделать эти избалованные подонки Полину затрясло. Внезапно вспомнились пристальные взгляды Кайсарова и Черного в столовой…
Неужели они уже тогда были в курсе? Наверняка…
— Что теперь будет… — фразой произнесенной вслух, Полина словно дала своим страхам настоящую оболочку, и угроза начала принимать реальные очертания. Именно поэтому настроение снова начало портиться, а чувство незащищенности и безысходности нахлынуло с новой силой.
Тем не менее глубоко внутри еще теплилась надежда, что мажоры не станут связываться с такой мелкой сошкой, как восемнадцатилетняя первокурсница, всё свободное время проводящая на кафедре истории. Зачем она им? Ведь ситуация разрешилась сама собой, да и Сысоев жив-здоров.
На плите засвистел чайник, но Полине больше не хотелось чаю, поэтому она прошлепала замерзшими ногами в комнату, по пути прихватив телефон, и прямо в одежде залезла под одеяло.
Как оказалось, её потеряли все на свете. Три пропущенных от Вики Борцовой, еще три — от папы, два от Вовы — соседа, сообщение от куратора, и еще одно с незнакомого номера.
Именно последнее пальцы потянулись открыть первым.
"Глупая святоша… Ты будешь наказана"
Глаза торопливо заскользили по строчкам, раз за разом пробегаясь по пугающему посланию, а пальцы, держащие телефон, затряслись, как при ознобе.
Это розыгрыш?
Наверно… Чья-то глупая и неуместная шутка! По-другому и быть не может…
Полине правда хотелось верить в то, что ничего серьезного за сообщением с незнакомого номера не стоит, но внутри снова рос страх. Он, подобно большому черному цветку, распускал свои огромные лепестки, заполняя собой внутренности и лишая возможности мыслить здраво.
В надежде хоть как-то успокоиться, она перезвонила отцу, но долго разговаривать с ним не смогла. От родного ласкового голоса по телу поползли мурашки и захотелось разреветься, а главное — пожаловаться папе, как в детстве. Только Полина больше не маленькая девочка, да и её проблемы больше не похожи на ссадины на разбитых коленках… Теперь она взрослая и любым неосторожным словом может навредить здоровью папы. Он ведь и так сдал после смерти мамы, а теперь еще будет вынужден волноваться о Полине… С его сердечной недостаточностью этого допустить никак нельзя!
Наскоро распрощавшись с отцом, Белова поспешила перезвонить подруге, но прежде, чем она успела набрать номер Вики, на экране телефона высветился номер соседа:
— Привет, — бодро начал Владимир, когда Белова приняла вызов.
— Ты плачешь что-ли? — видимо плохо скрываемые всхлипывания были хорошо слышны через динамик, поэтому сосед тут же продолжил, не дожидаясь ответа, — кто обидел?
— Никто, Вов…
— По учебе проблемы?
— Да, — ничего кроме примитивного лживого согласия не пришло в голову, поэтому Полина утерла слёзы тыльной стороной ладони и притихла.
— Я зайду сейчас к тебе, — сосед жил с ней на одной лестничной клетке через квартиру, поэтому и раньше частенько заходил на чай. То, что он симпатизирует Полине, никогда не было тайной, но общение, начавшееся три месяца назад в первый день после её переезда, до сих пор оставалось приятельским.
Белова и сама не могла ответить на вопрос: нравился ли ей Владимир. Он был довольно высок и обладал приятной наружностью, но она всё время ловила себя на мысли, что невольно сравнивала его с Чёрным или с тем же Кайсаровым и всегда не в его пользу. Сосед явно проигрывал мажорам из университета по всем параметрам.
Но это было раньше. Теперь Полина была уверена, что Вова в миллион раз лучше. Хотя бы потому что не был таким жестоким и беспринципным, как эти богатые подонки.
Владимир действительно пришел и просидел на маленькой кухне до позднего вечера, рассказывая разные веселые истории о том, как ему заказывают взломы социальных сетей и различные проверки переписок. В какой-то момент Полина поймала себя на мысли, что ненадолго забыла о своих проблемах. Словно тёплый голос приятеля, прихлебывающего чай из большой широкой кружки, создавал вокруг какое-то магическое защитное поле. Здесь, в теплой уютной кухне никто не мог обидеть её, ведь рядом было дружеское плечо, готовое в любой момент заслонить собой.
Уходил Владимир уже после полуночи и, закрывая за собой дверь, снова предпринял попытку сблизиться:
— Полиша, тут премьера выходит… Фильм очень крутой — исторический блокбастер. Я рецензии почитал и очень впечатлился. Да и рейтинг выше восьми… Может сходим на выходных?
— Сходим, — на одном дыхании ответила Полина и тепло улыбнулась парню, который буквально расцвел после её согласия.
— Я позвоню. Спокойной ночи, Полиша.
Закрывшись на два замка, она вздохнула и устало поплелась мыть чашки после затянувшегося чаепития. Кухня, еще пять минут наполненная безудержным смехом и теплотой, встретила звенящей тишиной. Теперь и вся квартира снова показалась пустой и неуютной, а мысли о сообщении, пришедшем с незнакомого номера снова невольно всплыли в памяти. В какой-то момент Полине стало так страшно, что она даже решила побежать за Вовой и попросить его остаться на ночь, но довольно быстро опомнилась и остановила себя.
Нет… Слишком двусмысленно это будет выглядеть.
После уборки на кухне, она уже по выработавшейся за этот месяц привычке, отодвинула шторку и выглянула в окно. Ночной двор, окруженный серыми пятиэтажками, был совершенно безлюдным. Только ветер слегка покачивал припорошенные снегом качели, которые зловеще скрипели, вторя завываниям ветра.
Поплотнее задернув шторы, Полина повсюду выключила свет и отправилась спать. Но в полной темноте она выдержала не больше пяти минут и всё таки потянулась к ночнику, стоявшему у дивана, служившего ей постелью. Непрошеные мысль лезли в голову и растревоживали её испуганное сердце, которое вздрагивало каждый раз, когда особенно сильный порыв ветра заставлял ветви клёна стучать в окно.
Не попадаться им на глаза…
Она не знала тех троих, которые избивали Сысоева, но почему-то была убеждена, что по сравнению с Эмилем и Захаром эти люди — мелкие сошки. Хотя, кто знает — из каких они семей? Да и учёба в другом корпусе это гарантия того, что эти парни не столкнутся с ней в безлюдном коридоре университета. А вот Чёрный и Кайсаров совсем рядом… Хотя у пятого курса, ведь, гораздо меньше занятий, и если перетерпеть эти полгода, то они покинут стены вуза.
Не попадаться им на глаза…
Она попробует. Обязательно сходит на свидание с Вовой, найдет себе новое хобби и снова начнет петь. Главное избавиться от этого жуткого чувства страха. И забыть холодные, как лед, глаза Захара Чёрного.
8
— Ты скоро? — Вика, уже полностью одетая, стояла у дверей раздевалки и с явным недовольством поглядывала на копошащуюся в шкафчике Полину.