Вдалеке послышались выстрелы и свистки.
— Они не торопятся, — мрачно сказал Малко. — Знают, что нам некуда деться.
— Идемте к реке, — сказал Ярослав. — Мои друзья уже переправлялись раньше. Нужно только нырнуть и продержаться под водой минуту. Течение само отнесет нас.
Река скорее напоминала ручей. Он протекал перпендикулярно границе. Малко и Ярослав пошли между деревьями по левому берегу, и вдруг оказались прямо перед «железным занавесом».
С любопытством оглядев эту вторую Китайскую стену, Малко оценил кропотливую работу ее создателей. С чехословацкой стороны она представляла собой толстую металлическую сетку четырехметровой высоты, укрепленную на бетонных столбах, врытых в землю через каждые десять метров. Это сооружение венчали шесть рядов колючей проволоки, натянутой со стороны возможного нарушения границы. За забором было пять-шесть метров свободного пространства, а дальше была установлена вторая сетка — точная копия первой.
Забор уходил в обе стороны, насколько хватало глаз. На некоторых столбах висели прожекторы.
— Колючей проволоки касаться нельзя, — прошептал Ярослав. — Она под током. Человека не убьет, но сработает сигнализация, и тут же прибудет охрана, так как на всех участках установлено круглосуточное дежурство.
Нужны были инструменты, а их не было. Сделать подкоп в такой мерзлой земле не представлялось возможным, тем более что это заняло бы несколько часов, а счет шел на минуты.
Малко разгадал замысел Ярослава: столбы были вкопаны по обе стороны от ручья, сетка опускалась в воду, но до дна не доставала. Именно там и рассчитывал чех пересечь границу под водой. Но когда они спустились к ручью, то поняли, что их план осуществить невозможно: лед в этом месте был слишком толстым. Ярослав подобрал крупный камень и несколько раз ударил по поверхности, но лишь отбил несколько осколков — ручей промерз почти до дна.
Малко вздохнул.
— Придется возвращаться в город, — сказал он.
— Вы плохо знаете страну, — возразил парень. — Нам никто не захочет помочь. Ведь мы убили милиционеров...
— И все же попробуем.
Они уныло побрели на восток.
Метров через пятьсот ручей расширялся; слева возвышался небольшой холм, у подножия которого виднелся большой котлован. На его дне оказалось нечто вроде металлической будки. Рядом стояли землеройные машины.
— Что это такое? — спросил Малко.
— Карьер.
— Пойдем посмотрим. Может быть, найдем какие-нибудь инструменты.
Будка была закрыта на огромный висячий замок. Обойдя ее, Малко уставился на огромный бульдозер, накрытый сверху брезентом. Ярослав подошел ближе, недоумевая, почему Малко разглядывает бульдозер так, словно это последняя модель «роллс-ройса», выставленная в международном автосалоне.
— Вот что, старина, — сказал Малко. — Давай-ка попробуем завести эту штуку. Пожалуй этой махине любая преграда нипочем.
Чех подскочил к машине, сорвал брезент и завозился в кабине.
— Горючее есть. Но вот заведется ли бульдозер на таком морозе? Погодите, я сейчас.
Побродив возле будки, парень нашел консервную банку и кусок шланга. Он быстро нацедил в банку горючего из бака, добавил в нее горсть земли и чиркнул зажигалкой. Из банки примерно на тридцать сантиметров поднялось красивое голубое пламя. Ярослав сунул ее под картер бульдозера и выпрямился.
— Через десять минут масло разогреется, и тогда попробуем завести мотор.
Они присели на корточки возле будки. К счастью, пламя было скрыто от посторонних глаз. Сейчас их, видимо, искали где-то у забора.
Малко достал передатчик и включил его. Голос Кризантема раздался сразу же, да так громко, что Малко поспешно убавил звук.
— Говорит Элько, говорит Элько. Вы меня слышите?
Малко мгновенно нажал кнопку передачи.
— Элько, слышу тебя отлично. Где ты?
— Я в километре от границы, севернее шоссе. А вы?
— Тоже на севере. Почти на таком же расстоянии. За нами гонится полиция. Мы попробуем прорвать заграждение бульдозером. Иди нам навстречу.
— Хорошо. Буду ждать вашего появления.
— О'кей. Выходим на связь каждые пять минут.
Малко посмотрел на часы: с тех пор, как Ярослав поджег содержимое банки, прошло уже девять минут. Огонь уже почти погас.
— Попробуем, — сказал Малко.
Чех ухватился за рукоятку. Малко подергал рычаги управления. Все оказалось очень просто: бульдозер управлялся так же, как танк, — двумя рычагами, каждый из которых приводил в действие соответствующую гусеницу.
— Давай!
Ярослав дернул рукоятку так, что чуть не вывихнул руку. От напряжения на лбу у парня проступили вены. Но масло в двигателе растаяло не до конца, и мотор дважды чихнул, но не завелся. Ярослав выпрямился, выбившись из сил.
Внезапно из-за леса загудел мегафон:
— Мы знаем, где вы! Лес окружен. Сдавайтесь!
Это был голос Ференца.
Ярослав положил кольт на землю, чтобы не мешал, и снова взялся за рукоятку. Малко до отказа вытянул кнопку воздушной заслонки и мысленно перекрестился.
На двадцатом обороте из-под кожуха раздался страшный рев, и машину затрясло. Ярослав поднял к Малко мокрое от пота, но торжествующее лицо.
— Вечером будем в Вене! — крикнул, улыбаясь, Малко.
Он включил сцепление и потянул на себя левый рычаг. Тяжелая машина стала медленно разворачиваться на промерзшей земле. Ярослав вскочил в кабину.
Бульдозер выполз из карьера и, покачиваясь, поехал вдоль ручья. Он производил ужасный шум, который наверняка был слышен на добрых два километра.
Следующие двести метров они преодолели без труда. Сжимая рычаги, Малко старался не съезжать с тропы. По сравнению с этой ездой гонки «Формулы-1» казались сущей увеселительной прогулкой.
Слева послышалась автоматная очередь. Пули срезали ветки высоко на деревьях. Стреляли наугад.
Еще сто метров...
— Сдавайтесь! — снова загудел мегафон. — Иначе нам придется вас уничтожить!
— Осторожно, Ярослав! — крикнул Малко, первым заметивший солдата, выскочившего навстречу бульдозеру. Чех поднял кольт, но в этот момент солдат всадил в бульдозер очередь из автомата.
Пуля отбросила парня на Малко. Он успел еще выстрелить в ответ, а затем бессильно уронил руку с револьвером. На его лице удивление смешалось с болью: в двадцать лет человек считает себя неуязвимым... Затем глаза парня закатились, и он издал протяжный стон.
— Держись, — сказал Малко. — Мы почти у цели.
Ярослав сделал глубокий вдох и закашлялся. На его рубашке расплывалось большое кровавое пятно.
— Ничего, — прошептал он. — Ничего.
До забора оставалось пятьдесят метров. Теперь в лесу уже рябило от серо-голубых шинелей солдат. О железные бока бульдозера снова разбилась пригоршня пуль. Солдаты, видимо, получили приказ взять их живыми, поскольку стреляли довольно вяло.
— Мне больно, — пробормотал бледный как полотно Ярослав, с трудом перезаряжая кольт. — Я слезу и попробую их задержать.
— Ты с ума сошел! — крикнул Малко. — Поехали дальше!
— Нет. Я все равно умру. Так что... Их глаза встретились.
— Прощайте, — прошептал чех.
— Прощай, Ярослав!
Парень сполз с сиденья, прокатился по земле и укрылся за деревом. Малко яростно надавил на акселератор. Воинственно подняв ковш, бульдозер прорвал заграждение, как бумагу. Металлическая сетка смялась и накрыла переднюю часть машины. Гусеницы начали пробуксовывать. Малко дал задний ход, и бульдозер попятился, волоча за собой сетку и содрогаясь, словно раненый слон. Сквозь рев мотора Малко услышал два выстрела из кольта, затем — длинную автоматную очередь и жалобный крик.
Малко устремился ко второму забору, но машине не хватило разбега, и она отскочила от сетки, как теннисный мяч. Нужно было отъехать назад на десять-пятнадцать метров. На это требовалось не меньше минуты — целая вечность!
— Эй!
Это был голос Кризантема. Малко присмотрелся: тот стоял у забора напротив него, держа в руках «ремингтон».
— Стреляй, стреляй! — заорал Малко, стараясь перекричать рев двигателя. Турок жестом показал, что понял, и припал к прицелу винтовки.
От первого выстрела из ствола вылетел белый дымок. В ответ донесся вопль одного из солдат. Турок продолжал стрелять, просунув ствол сквозь сетку и широко, как на стенде, расставив ноги. Солдаты залегли. На этот раз бульдозер взял достаточный разгон. Край ковша мигом разрезал сетку между столбами, но машина за что-то зацепилась, и мотор тут же заглох. Малко осталось только выбраться из кабины и пролезть в образовавшуюся дыру. Услыхав шум, он повернул голову: по грунтовой дороге стремительно приближался открытый грузовик, битком набитый солдатами. Кризантем тоже заметил его. «Ремингтон» стрелял так быстро, что напоминал не винтовку, а пулемет. Лобовое стекло грузовика разлетелось вдребезги; водитель дернулся и закрыл лицо руками. Машина по инерции налетела на забор.