– Ну да. Здесь неподалеку, если рощу перейти, то можно выйти на окопы, которые в годы войны вырыли. Я как-то раз с собой взяла лопату (археологом решила поработать) и, не поверишь, несколько раз копнула, и наткнулась на что-то железное. Лопату бросила, стала руками копать, и вырыла, знаешь что?
– Что?
– Фляжку и каску. Вот так. Могу показать.
– Давай! Будет интересно посмотреть.
– Тогда я побежала за своими находками, а ты переодевайся.
– Зачем? – удивился я.
Нина тоже удивилась:
– Ну, чудак! Ты собрался через рощу в шлепанцах идти? Ха! Кроссовки обувай, шорты сними и штаны надень. Поверь, так лучше будет.
Девочка помчалась за каской и фляжкой, а я начал переодеваться.
Нина шла впереди.
– Иди за мной след в след, – давала она наставления. – А то здесь капканы стоят, ты можешь их не заметить.
– Какие еще капканы? – поразился я.
– А, – Нина махнула рукой, – обычные капканы. Их дед Мишка ставит, чудит на старости лет. Хочет волка поймать, хотя волка здесь видели всего один раз.
– Откуда тут волки? – недоуменно спросил я. – Они же в лесу живут. Такой рощицы им маловато будет.
– Ну да, ты прав, то же самое деду Мишке на протяжении многих лет все талдычат. Дело в том, что тот волк был из цирка. Он из перевозочной цирковой машины сбежал. Неподалеку от "Буренки" этот самый фургон проезжал. Ночь была. Дождь сильный хлестал. И, короче, авария случилась. Машина перевернулась, кузов открылся. Животные и сбежали. Циркового волка дед и пристрелил тогда. И до сих пор ему кажется, что тут водятся эти звери. Хорошо, что он не на слона нарвался. А то ставил бы сейчас капканы для слонов или, еще лучше, для жирафов…
– М-да… – протянул я.
– Поэтому ты… – начала Нина и резко остановилась. Набрала в легкие воздуха и что есть сил завизжала.
От неожиданности я даже онемел. Потом стукнул Нину кулаком по плечу:
– Ненормальная! Чего орешь? Сюда сейчас весь поселок сбежится.
Вместо ответа Нина снова завизжала и указала пальцем вперед. Я проследил за ним взглядом и увидел между деревьями серый комок. Сначала мне показалось, что это собака. А потом я всмотрелся и понял: нет, не собака. Собаки такими не бывают. Если, конечно, это не собака-мутант.
Нина перестала визжать и медленно, с опасением попыталась подойти к серому нечто.
Рукой она сделала жест – идем за мной.
Я пошел. Ощутил, что сердце стало биться чаще, чем обычно.
В роще не было слышно ни шороха, как будто кто-то выключил звук: шелест листвы, пение птиц, крики животных – все смолкло.
Не доходя до непонятного комка метра четыре, Нина огляделась. Нашла крепкую длинную палку и только после этого продолжила путь. Я – за ней.
Мы подошли к существу, боясь, что сейчас оно неожиданно вскочит и набросится на нас. У меня ныло где-то в районе поясницы.
Со спины мы не поняли, что это. Обошли вокруг. Нина удивленно расширила глаза. Склонилась к существу поближе. По выражению ее лица я понял – такого она еще не видела.
А я видел. У дяди на ферме пару дней назад.
То ночное происшествие, которое мне уже начало казаться дурным сном, вспомнилось в красках. Ночь. Луна. Существо то прыгает, как кенгуру, то замирает в позе суслика и… увеличивается, увеличивается.
Меня охватила паника. Голову атаковали мысли, я не мог остановиться на какой-то одной. Что делать? Кому говорить? Как такое может быть? Что скажет Нина?
– Чувствую, поход к окопам откладывается, – сказала Нина осипшим голосом.
– Почему? – спросил я, заранее зная ответ.
– Потому что мы будем заниматься этим. Посмотри – оно в капкане лежит. Не повезло бедняге…
"Такое уж это существо бедное?" – подумал я.
– Что ты предлагаешь?
– Надо получше рассмотреть. Я такого еще не видела. Похоже на монстра доктора Франкенштейна – существо словно сшито из разных частей.
И тут мне снова показалось, что за мной наблюдают. Давление в затылке, чувство дискомфорта – все об этом говорило. У меня как будто заложило уши. Не слушая Нину, я огляделся по сторонам в поисках наблюдателя. Но ничего, кроме деревьев, кустарников и бесконечной зелени, не увидел. Да и как мог увидеть? Зеленые ветви – отличная маскировка.
Казалось, что я – живая мишень, которой некуда бежать и которая обязательно будет поражена. Что, если сейчас в роще сидит кто-то, прикрытый зеленью, и рассматривает мое взволнованное лицо в оптический прицел? А может, за мной наблюдает тот, кто даже не знает о существовании ружей?..
Внезапно давление в затылке прекратилось. Я услышал речь Нины. Услышал уханье кукушки, шум деревьев, грохот пролетающего в небе вертолета.
– Это просто невероятно, – сказала Нина.
– Что? – спросил я, включаясь в разговор.
– Да смотри – оно уже окоченело, а нет ни запаха, ни мошкары. И это летом! Невероятно.
– Да-да, – кивнул я. Мне до жути захотелось убраться отсюда как можно скорее.
– То есть ты со мной согласен? – удивилась Нина.
– Конечно.
– Замечательно. Тогда давай доставай его из капкана и бери за передние лапы, а я – за задние.
Признаться, я не до конца понял, что от меня хочет Нина (наверно, за время раздумий я прослушал что-то важное), поэтому поинтересовался:
– Что-о? Ты о чем? Зачем до этого дотрагиваться?
– Ты что, не слушаешь меня? Я же уже десять минут говорю о том, что его надо поскорее забрать отсюда и отнести в поселок. Его надо обследовать.
Я был настолько изумлен, что не нашел, что ответить, и перевел взгляд с Нины на существо. Впервые я его разглядел как следует. Задняя лапа зверька была окровавлена и стиснута острыми зубьями капкана, но главное – само тело – туловище, как у собаки, голова, как у кенгуру, передние лапы напоминали беличьи, а задние тоже кенгуриные, только какие-то видоизмененные. Все существо было покрыто короткой серой шерстью. Оно, мертвое, выглядело очень жалко. Но я знал, что живое оно обладает невиданной силой (корову придавило!) и острыми зубами-кинжалами.
Я понимал правоту Нины и потому согласился обследовать существо, но внес в ее план свои коррективы. Она осталась следить за трупом, а я со всех ног помчался на ферму за дядей и брезентом.
Дядю я нашел на пастбище рядом с коровником и сбивчиво рассказал ему о нашей находке.
– Оно что, попало в капкан? – с сомнением спросил дядя.
– Ну да! В капкан деда Мишки! – Я приплясывал от нахлынувших на меня эмоций.
– Ты уверен, что это оно? Оно же сильное. Выбраться из капкана ему не составило бы труда.
– Я не знаю. Но это оно. Слушай, хватит лясы точить! Иди и сам все посмотри!
Дядя нахмурился и пошел в гараж за брезентом.
– Не нравится мне это, – сказал он. – Не нравится. Черт бы побрал эту дрянь.
Как только Нина увидела нас, она воскликнула:
– Дядя Рома! Вы только посмотрите! Неужели это то самое?..
– Что – "то самое"? – влез я.
– Ничего, – бросил дядя, испепеляя взглядом Нину, – Нина что-то другое хотела сказать.
Я разозлился:
– Вам не кажется, что это подло? Вы вдвоем что-то знаете, но мне не хотите об этом говорить. Это гадко.
Я обиженно поджал губы и развернулся, чтобы уйти, но дядя меня окликнул:
– Стой. Ты прав. Просто… пойми – чем меньше людей знает об этой штуке, тем лучше. Я не хотел тебя во все это ввязывать, но мы по уши влипли. Оно появилось, и мы его увидели.
– Чем оно так страшно? – принялся я допрашивать дядю.
– Тем, что в нем нет никакой логики. Может убить, а может и нет. Может появиться, а может и нет. Последний раз в этих краях оно было лет пятьдесят назад. Мне бабушка об этом рассказывала. Слушайте, давайте возьмем труп и дома уже нормально поговорим?
Мы расстелили на земле брезент, взяли палки, подсунули их под труп существа и хотели переложить его на своеобразные носилки, но он с палок упал.
– Забыли ногу из капкана вытянуть, – заметил дядя оплошность. Он освободил существо, и мы наконец положили его на брезент.