Фильмы о Виннету создавались эфэргэшными режиссерами с привлечением коллег из трех стран: Югославии, Франции и Италии. Восточные немцы решили начать свою серию с приглашения «варяга» - чехословацкого режиссера, 55-летнего Йозефа Маха. Для многих этот выбор показался странным, так как до этого Мах прославился созданием нескольких комедий и двух психологических драм. Однако одно было бесспорно - Мах был крепким режиссером с почти 20-летним стажем работы в кино.
Фильм «Сыновья Большой Медведицы» повествовал о борьбе бесстрашного вождя племени дакота против бледнолицых негодяев, рвущихся к принадлежавшему индейцам золоту. Натурные съемки проходили в Югославии, которая практически за бесценок предоставляла свои бескрайние территории для съемок самых разных картин. На главную роль - индейского вождя - был утвержден малоизвестный актер из Бабельсберга. Однако стать «звездой» ему было не суждено. Едва начались съемки, режиссер внезапно разочаровался в нем и стал искать нового исполнителя. Он обратился за помощью к югославским коллегам, и те предоставили в его распоряжение фотографии всех своих актеров, игравших до этого роли суперменов. Мах вскоре выбрал одного из них - Гойко Митича. Увидев фото, югославы удивились: «Этот парень никогда не играл главных ролей - был дублером или мелькал в массовке. Советуем вам выбрать кого-нибудь Другого». Но Мах решил рискнуть. В тот же день Митич оказался в его кабинете. Первый вопрос, который ему задали, - умеет ли он скакать на лошади. Митич ответил по-немецки: «Естественно», что и решило исход дела - его утвердили на главную роль.
Митич родился в 1940 году в Югославии. С детства увлекался спортом и, закончив школу, поступил в Академию физкультуры в Белграде. В 1960 году в Югославию приехали английские кинематографисты, снимавшие там исторический фильм «Ланселот и королева». Друзья Митича, зная его разностороннюю спортивную подготовку (он отлично фехтует, плавает, скачет на лошади), посоветовали ему попробовать себя на съемочной площадке в качестве дублера. Митич, может быть, отнесся бы к этому предложению с прохладцей, если бы не крайняя нужда. Позднее сам актер признавался, что, только облачившись в тяжелые доспехи и с трудом взгромоздившись на коня, понял, что кинематографический хлеб не легок. Щит оттягивал руку, сквозь забрало почти ничего не было видно, лошадь не слушалась. И в таком состоянии по ходу фильма Митичу пришлось удирать от погони. К счастью, с лошади он не свалился, но когда этот кошмар закончился, его решение было бесповоротным: «Больше на съемочную площадку - ни ногой!» Но решение оказалось скоропалительным.
В 1961 году в Югославии взяла старт эфэргэшная серия фильмов про Виннету, и Митича вновь пригласили сниматься - в индейской массовке. В итоге за три года он умудрился сняться в пяти картинах. Снимался бы и дальше в роли статиста, если бы в Белград не приехала съемочная группа фильма «Сыновья Большой Медведицы».
Фильм Й. Маха вышел на экраны ГДР в 1965 году и произвел фурор, прежде всего в молодежной аудитории. Познав успех, восточногерманские кинематографисты бросились и дальше разрабатывать эту золотую жилу. В 1967 году на экраны вышла картина Р. Грошоппа «Чингачгук - Большой Змей» по мотивам бессмертного романа Д. Ф. Купера «Зверобой». Через год этот фильм закупили для проката в СССР и «индейская серия» начала свое триумфальное шествие по бескрайним просторам нашей страны.
Триумф фильмов про индейцев в Советском Союзе по своим масштабам был сопоставим разве что с «тарзаноманией». Когда в 1951 году на советских экранах начали демонстрироваться четыре фильма про Тарзана, они тут же стали лидерами проката. После этого дворы большинства советских городов стали оглашаться дикими воплями детворы, имитирующей крик Тарзана, а на деревьях появилась качалка (канат с перекладиной), которая была названа «тарзанкой».
После фильмов с Гойко Митичем на смену тарзаномании пришли игры в индейцев. Теперь детвора напяливала на себя бутафорские головные уборы из орлиных перьев (в моем дворе на Казаковке убор вырезался из ватмана), на куртки и брюки пришивалась бахрома. В ходу были соответствующие прозвища: Чингачгук, Зоркий Сокол, Быстрый Олень, Оцеола и т. д. Среди мальчишек считалось высшим шиком достать фотографию Гойко Митича и повесить ее над своей кроватью. (Несмотря на огромную популярность этого актера в СССР, в продаже его портретов практически не было. Однако глухонемые торговцы вовремя прочувствовали конъюнктуру и вовсю торговали его фотографиями на вокзалах и в пригородных поездах по рублю за штуку.)