Николай Коляда
Дощатовские трагедии
Подражание А.Вампилову в двух действиях
Действующие лица
Павел Мерзликин — 29 лет
Виктор Сидорчук — 29 лет
Командировочные
Нина, рыжая
Света, белая — девушки без возраста
Администраторша гостиницы
Кавказец
Голос пожилой женщины
Голос молодой женщины
Голос мужчины
Телефон — главное действующее лицо.
Действие обеих пьес происходит в далеком сибирском городе Дощатове в наши дни.
Обычный гостиничный номер. Две кровати, стол, столик, телевизор, два стула, два кресла. На столе стоит телефон.
Павел на кровати, Виктор — тоже.
«… Степь да степь круго-ом!
Путь далек ли-и-ижит!
В той степи-и глухо-а-оа-ай!
Зами-и-ирзал я-ямщик!..»
ВИКТОР. Ори громче.
ПАША. Да не пришли еще.
ВИКТОР. Ори, говорю… «Степь да стее-е-пь…»
ПАША. Нету их, не пришли.
ВИКТОР. Надо повеселее, эта тягомотная.
ПАША. Куда веселее? «Поми-и-ирал ям-м-мщик!» … Ик!
ВИКТОР. Да не помирал, а замерзал.
ПАША. Это я помираю уже. Рак горла. Второй час орем. Милицию вот вызовет дежурная.
ВИКТОР. Не видал, что ли, какая на этаже дежурная? Божий одуванчик… Как говорили писатели: ей в очереди за катафалком стоять, а она еще сидит, ключи выдает… А слепа и глуха!
А? А? А?
ПАША. Ладно тебе…
ВИКТОР. Спокуха! Спокойно!.. Давай веселую! «По острым иглам яркого огня… аха-аха-аха арлекино-арлекино!»
ПАША. Кончай, лучше спать надо…
ВИКТОР. Замолчь!
ПАША. Дождина льет, паразитство…
ВИКТОР. «Арлекино, арлекино!..»
ПАША. Да может они не в этом номере живут, в другом, а? Может, ты напутал?
ВИКТОР. Да своими глазами видел — туда входили, напротив! Открывали дверь ключом… Ну?
ПАША. Так то ж вчера было… Может, туристки, уехали, наверное…
ВИКТОР. Туристки? В этот антитургород на один день не приезжают… Сюда приезжают либо на вовсе, на годы, либо как мы месяцами, неделями, нет, черт, столетиями! Знаешь, как говорится: «Транваи не ходют, в такси — не содют!» А-а-а!
ПАША. Ну, мелешь! (хохочет)
ВИКТОР. Момэнт! Момэнт!
Соскакивает с постели, он в трусах. Садится к телефону, набирает номер.
Барышня? Барышня, подскажите пожалуйста, как позвонить… Мадмуазель, подождите! Ну неужели вам трудно дать справку? Ну и что — не справочная! Кто-то должен знать! Занято ноль девять, занято! Вы администратор гостиницы? Верно? Вот, значит и должны… Минуточку! Минуточку! Дура, положила трубку. (Набирает номер.) Девуська? (коверкает слова.) С вами говолит луководитель японского ансамбля-бля «Белезка»!
ПАША. (с кровати) Да уехала «Березка» эта, уехала, еще утром…
ВИКТОР. (Паше) Спокойно! (в трубку) Мы сичас в элополту… Наса девуська осталась гостниница, номел сто тлидцать сетыре. Да, да, да… Мозет, уснула? Не знаю… Нет, не досситались! Нет, нет! (Паше) Дура, сейчас ведь искать ее кинется! (в трубку) Нет, нет, телефона надо… Ага, номер. Записали. Данке шён, ма шер лавью! Гуд бай, говорю! (положил трубку, сново набирает номер, Паша хохочет)
ПАША. Ну ты артист!
ВИКТОР. Вот он, телефончик-то, вот он. На руке! Понял? На крючке фефчёнки! Попались!
ПАША. Да нету их, нету! (хохочет).
ВИКТОР. Знаешь анекдот: Павел — это подло!
ПАША. Нету их!
Кто-то бежит по коридору.
ВИКТОР. (заворачивается в простынь.) Сейчас будет концерт! Быстро она, однако, с первого на третий взлетела, без лифта!
ПАША. Кто?
ВИКТОР. (смеется, шепотом.) Кто, кто! Администраторша, кто еще?
Открывается дверь, в номер на против стучит женщина, администратор гостиницы.
ВИКТОР. (громко и серьезно.) В чем дело? Почему не даете спать? Товарищи, я сегодня весь день работал! Товарищ, я вам говорю!
АДМИНИСТРАТОРША. Слушайте, не видели тут японочку? (кричит по коридору.) Марь Петровна, где ключи у тебя? Тащи сюда и запасные тоже!
ВИКТОР. Вы объясните толком, в конце концов! Какую японочку? Маленькую, худенькую такую?
АДМИНИСТРАТОРША. Ну да, они такие вроде… Ну да?
Паша хохочет.
ВИКТОР. Толстенькую, среднего высокого роста?
АДМИНИСТРАТОРША. А?
ВИКТОР. Ну такую старенькую веснушчатую, на носу бородавка?
АДМИНИСТРАТОРША. Ты че? Псих?
ВИКТОР. Вот она я! (строит глаза.)
АДМИНИСТРАТОРША. Марь Петровна! Пьяные тут! Беспорядок! Налил шары, а? Почему не следите? Эх, где же ваш интернациональный долг, а? Как вы…