При Советской власти этот закон о «незаконнорожденных» был отменен. На одной из женских конференций Владимир Ильич говорил, что этот гнусный закон о неравенстве «законнорожденных и незаконнорожденных» ребят уничтожен с первых же дней Советской власти. Значит, сколько времени держался этот закон! Пушкин о нем говорил, и только при Советской власти он был уничтожен. Равноправие было провозглашено. Но нужно было изменить и весь уклад, надо было, чтобы была организованность, культурный уровень другой, а то страна была в 1917 г. еще безграмотная, читать было нечего, народ верил всяким монашкам, которые небылицы рассказывали. Народ темный был. Я помню, при Советской власти много времени прошло, пока детские сады в быт вошли. У нас в Свердловском университете училась одна молодая талантливая крестьянка, и вот она рассказывала: «Приехала к нам на село дошкольница, рассказывала, для чего нужен детский сад, а женщины пошушукались между собой да и разошлись, а эта дошкольница осталась одна. Так она даже заплакала». Таково было отношение к дошкольным работникам в первые годы Советской власти на селе.
Я вспоминаю и другие случаи. В 1918 г. в селе Работки, Горьковской области, подбегает ко мне какая-то мамаша и говорит, что она хочет подать Ленину жалобу на сына. Я думала, что сын взрослый, а оказалось, что это мальчонка пяти лет. Она ему запрещает ходить в детский сад, а он бегает. Еле я ее уговорила не подавать жалобу, долго пришлось убеждать, что детский сад — дело полезное.
Последнее время началось движение жен инженерно-технических работников, современной женской интеллигенции. И вот приехали ко мне из Горьковской области, с Сормовского завода, жены инженерно-технических работников. Я им рассказала об этом случае и говорю: «Работаете близко от г. Горького, съездите в с. Работки, посмотрите, есть ли там теперь детские сады или нет и пускают ли матери ребят в детские сады».
Жены инженерно-технических работников мне написали: «Школа есть, здание хорошее, детский сад есть». Но о посещаемости детсада, об отношении к нему населения они не написали.
Теперь детский сад вошел в быт. Откуда бы ни приехали, все говорят, что им нужно побольше детских садов. Так что в этом отношении культурный уровень изменился.
Вопрос о семье — большой бытовой вопрос. Между прочим, что меня удивило и поразило — это то, как Маркс хорошо знал ребят-дошколят. У него есть несколько замечаний относительно ребят дошкольного возраста. Он возился со своими малышами внуками и наблюдал их. И вот у него записано так: «Маленький ребенок, когда он о себе говорит, он о себе в третьем лице говорит: «Георг это сделал», — а не говорит: «Я это сделал».
Дошкольницы хорошо знают, что малыши о себе говорят в третьем лице: «Таня сделала то-то, Вася сделал то-то».
Другое Маркс заметил вот что: «Ребята слова «великий» и «большой» путают, и когда они говорят о великих людях, они их рисуют большими».
На одном совещании по дошкольному воспитанию мне показывали рисунки ребят — большой Ленин говорит речь на Красной площади, а вокруг него маленькие, маленькие люди.
И Маркс и Энгельс внимательно относились к детям. Вопросы воспитания стояли у них в поле зрения. Сейчас встал во весь рост вопрос о семье. Вы знаете, что до обсуждения Конституции было обсуждение закона об абортах. Вопрос этот ставится не в первый раз, он ставился в самом начале Советской власти, но в годы гражданской войны, в годы военного коммунизма, когда были постоянные эвакуации, переселения, — в это время говорить о заботе отца о ребенке можно было только относительно, потому что был фронт: сегодня человек живет в этом городе, завтра ушел на фронт, и навек порвались отношения, убили человека и т. д. — вся тяжесть заботы о ребенке падала на мать. Но вот теперь встал вопрос об абортах. Я, грешным делом, думала, что я ничего об абортах не писала и этим делом не интересовалась. Но я нашла как-то свою статью об абортах[50], которую я написала в 1920 г. и в которой я говорила, как тяжело мать переживает аборт; но в 1920 г. были такие тяжелые условия, что мы не могли ставить так вопрос об абортах, как сейчас. Туг интересно отношение Владимира Ильича к этому вопросу.
В 1913 г. в связи с речью на Пироговском съезде одного врача, который говорил: «Мы должны убеждать матерей рожать детей, чтобы для них устраивались жеребьевки, чтобы их калечили в учебных заведениях, чтобы их доводили до самоубийства!» — Владимир Ильич писал: «Только для этого? Почему же не для того, чтобы они лучше, дружнее, сознательнее, решительнее нашего боролись против современных условий жизни, калечащих и губящих наше поколение??»[51]