Кроули Нилрем отдышался после длинной тирады, прочистил горло и мягкой поступью подошел по персидскому ковру к столику, где лежала Танцующая Кость. Остальные Игромейстеры не спускали с него глаз. Нилрем взял со стола кость и положил ее на ладонь так, чтобы всем было видно.
Вспышка молнии пронзила пелену туч за окном кабинета — тень от карниза на мгновение удлинилась, накрыв собой едва ли не половину комнаты. Внезапно ударил мороз, и маги дружно затряслись и застучали зубами. От резных серебряных курильниц, развешанных по стенам, потянулся ароматный дымок сандалового дерева.
— Итак, коллеги, если вы сосредоточитесь и очистите свой разум от всех мыслей, за исключением изображения четверки на одной из граней Танцующей Кости, я попытаюсь совершить шестой бросок!
Маги встопорщили перья, завиляли хвостами, защелкали челюстями и зафыркали ноздрями. Затем вновь воцарилась тишина: Игромейстеры погрузились в магический транс.
Кроули Нилрем вознес молитву Неведомому и бросил Танцующую Кость.
Ему показалось, что она падает очень долго, отражая хрустальными гранями блики свечей и рассеивая их вокруг сверкающими лучами. Она ударилась о крышку стола, качнулась раз, другой — и торжественно легла на одну из граней четверкой вверх.
Тишину сменили громкие вздохи облегчения.
— Отлично, братья мои! — воскликнул Кроули Нилрем. — Я почувствовал, что вы действительно объединились и сосредоточились. Обычно эта кость очень долго крутилась и плясала, прежде чем остановиться. Значит, мы все еще не утратили нашей коллективной мощи. Возможно, и на сей раз у нас есть шанс справиться с Роулингсом.
— Я старался как мог, — отозвался Рэмбонций Рикша, — но что за поле вокруг этой кости! Давненько мне не приходилось иметь дело с таким букетиком энергий!
— К делу, джентльмены, — прервал его Кроули Нилрем. — Сделайте несколько глубоких вдохов, расслабьтесь, а затем вновь объедините свои умственные силы и коснитесь Танцующей Кости. Если нам удастся снова выбросить четверку, то есть надежда узнать, что именно желал сообщить наш умирающий коллега.
Когда маги сосредоточились, Кроули Нилрем вновь ощутил, как все его чувства обострились. На языке появился вкус близкого успеха; в ноздри ударил запах воспоминаний о Язоне Остлопе; в кожу вонзились крохотные иголочки былой и грядущей боли; в ушах зазвенели все возможности звуков, таящихся в безмолвии; под прикрытыми веками заплясали огни и тени; шестое и все прочие сверхчеловеческие чувства заполонил негромкий ропот неведомых сил, жаждущих воплощения в реальности. Никогда еще Нилрем не испытывал подобных ощущений перед броском костей. Преисполнившись доверия и благодарности к своим коллегам, он разжал пальцы, отпустив Танцующую Кость в объятия силы тяготения и послав ей на прощание воздушный поцелуй в виде мысленного образа четверки и мысленного же восклицания: «Четыре! Четыре! Четыре!»
Кость упала тотчас же, словно притянутая невидимым магнитом. Без всяких колебаний она легла на грань, не вращаясь и даже ни разу не покачнувшись. Взору Кроули Нилрема предстала...
...грань под номером четыре. Снова раздались облегченные вздохи.
Маги расслабились и даже обменялись радостными взглядами. Кроули Нилрем не отрывал глаз от хрустальной пирамидки, ожидая, что же случится теперь.
Танцующая Кость вдруг начала пульсировать и переливаться всеми красками, как обезумевшая радуга. Словно забыв о гравитации, она приподнялась над столом и принялась излучать всеми гранями разноцветные лучи, плавно взмывая к потолку. Добравшись до середины высоты кабинета, она остановилась, стала раздуваться.
Маги попятились, прикрывая глаза от ослепительного сияния.
Кость, не переставая расти, начала медленно вращаться — точь-в-точь с такой же скоростью, с какой вращалась Доска-Призрак. Простыня, которой был накрыт Язон Остлоп, зашевелилась. Тело под ней судорожно дернулось, а затем перевернулось и тоже начало, покачиваясь, подниматься в воздух.
Прищурившись от яркого света, Язон Остлоп обвел взглядом лица своих друзей-Игромейстеров. Кроули Нилрем машинально отметил про себя, что рана в его виске полностью затянулась.
— Привет, ребята! — бодро воскликнул воскресший маг. — Собрались повеселиться и пораскинуть костями? — Он еще раз оглядел необычное сборище. — Ого-го! Что, сегодня у нас канун Дня всех святых? Или кто-то решил позабавить меня во сне?
— Роулингс вернулся, Язон! — сообщил Нилрем, оправившись от удивления. — Ты что, забыл?
Язон Остлоп задумчиво потер пальцами лоб.
— Ох да, конечно. По-моему, у нас какие-то неприятности, да?
— Ты чертовски прав, — ответила ему Танцующая Кость, легонько покачнувшись. — Вы, ребята, по уши сидите в дерьме. Не верите — сами увидите.
— Вот я и вспомнил, — пробормотал Кроули Нилрем, — за что я всегда недолюбливал эту зловредную пирамидку!
Глава 3
Ян Фартинг стоял как пришпиленный, во все глаза уставясь на чудовище в кустах. Он никак не мог выбрать, что лучше: бежать без оглядки или скончаться от страха прямо на месте?
Теперь свет факела освещал лесную тварь в полный рост. Она скорчилась, словно в ожидании удара, хотя была выше Яна на целый фут и чуть ли не вдвое толще.
— Ой! Не убивайте несчастную и всеми покинутую леди! — проговорила тварь голосом кошки, готовящейся к драке. — Пожалуйста, умоляю вас, мой добрый сэр! Пощадите меня, ради всего святого!
С первого взгляда существо походило на груду лоскутов и лохмотьев, увенчанную сломанной метлой. Но при более внимательном рассмотрении можно было заметить пару скрюченных рук с длинными когтями, таких же зеленых, как и нос, торчащий из похожей на метлу спутанной шевелюры.
Ян, немного придя в себя, поднял норхов меч и выкрикнул:
— Ни с места, чудовище!
Из-под косматых волос внезапно показались широко раскрытые глаза-блюдца. В свете факела Ян разглядел на лице существа выражение беспредельного ужаса. Чудовище мешком плюхнулось на землю и принялось ныть и хныкать:
— Не убивайте меня, добрый сэр! — Оно затряслось, как промокшая собака, и попыталось поцеловать Яну башмаки. — Умоляю вас, не надо рубить меня этим ужасным мечом! Пощадите мои несчастные косточки! Я так устала, так проголодалась! И вот я увидела огонь и учуяла своими дрожащими ноздрями запах пищи, и подумала, что, может быть, мне удастся выпросить...
— Рубить? Убивать?! — удивился Ян. — Я не собираюсь убивать тебя. Наоборот, я подумал, что ты хочешь меня убить!
Эти слова, по-видимому, потрясли существо до глубины души. Оно пристально взглянуло на Яна из-под лохматых прядей, и в пурпурных глазах его сверкнул огонек удивления.
— Что вы! Да разве Тихуша Элисон способна кого-то убить?! О, благородный сэр, прошу вас, раз и навсегда выбросьте из головы эту чепуху! Неужели такое измученное создание, безнадежно блуждающее по лесу уже столько часов подряд, способно причинить кому-нибудь вред, разве что ради жалкой попытки самозащиты?
Ян Фартинг наклонился, осветив существо факелом.
— Ну, роста ты немалого. Впрочем, если б ты хотела на меня напасть, ты бы это уже сделала.