Алена проглотила ещё более резкое высказывание, чем то, за которое ей надрали ухо. Вот уж никогда бы не подумала, что мама в курсе таких интимных подробностей отцовского дела. Для всех он был просто очень удачливым бизнесменом, пользующимся поддержкой власть имущих на уровне федерального округа. И крайне мало кто знал, что большая часть предприятий, входящих в состав консорциума, на самом деле принадлежит не Николаю Петровичу, а чиновникам высокого ранга. И отнюдь не боязнь этой псевдоборьбы с коррупцией, кумовством и прочими прелестями российского бытия заставила их сделать Германа кем-то, вроде очень высокооплачивого топ-менеджера. Просто у него получалось зарабатывать деньги в тех направлениях, на которых прогорало большинство его конкурентов. Вот и создали что-то, типа великосветского литературного кружка. Только вместо свежих поэм и виршей тут обсуждалось несколько иное. И оно, это иное, исчислялось суммами, от которых у рядового человека мог бы случиться удар и пожизненный нервный тик.
- И давно ты в курсе?
- Если ты о его делах, то Коля рассказывал, ещё, когда это все начиналось. А про именно этот случай - вчера вечером. Он ведь ночует здесь. Боится, что и меня могут вмешать. Наивный он, кому я, кроме него, нужна... Да и потом - все, что хотели, уже выяснили, поэтому тебя точно больше трогать не станут. Но все равно будь осторожна, хорошо?
- Мне нужна. И Илюше с Алиной. Ты нам очень нужна, поэтому больше никогда так не говори, - Алена перестала стоить из себя разомлевшую от хозяйской ласки кошку и приподнялась, обнимая маму за шею. - Я и не знала, что он тебе все это рассказывает. А осторожность... Акций у меня уже нет, поэтому я теперь тоже никому не нужна. Ну, из врагов, - тут же исправилась девушка, заметив, как Ирина Леонидовна нахмурилась.
- Это был больше психологический ход - посмотреть, что он будет делать, если возникнет угроза для его ребенка, а отлучиться, да и вообще как-то проявить эмоции, нельзя, это сразу сочтут слабостью, и тогда все станет намного хуже. А может, заодно пытались окончательно настроить против нас, кто знает. Когда ты уехала, у меня сердце было не на месте, все время боялась чего-то похожего. Ты же совсем одна была, беззащитная. Вот он и старался про тебя вообще не упоминать, чтобы постепенно забыли. Только не получилось...
- Мам, это не папина вина, и, уж тем более - не твоя. Просто людская подлость и жадность. Все элементарно и незамысловато. Можно сказать, вечные человеческие ценности...
- Ты говоришь, совсем, как он, - мама, вроде, и улыбнулась, но как-то совсем не весело. - У меня сейчас по расписанию массаж, сходи, пожалуйста, в двадцать восьмой кабинет, предупреди Наташу, что меня сегодня не будет.
- Да, конечно, - Алена сразу поняла, что её хотят на несколько минут убрать из палаты. Правда, зачем именно - не совсем ясно. Ладно, мать имеет право на капризы, а немного отвлечься им обеим не повредит.
Наташа, оказавшаяся маленькой жизнерадостной толстушкой в белом халате, предупреждению вняла, и, в свою очередь, заверила, что готова принять Ирину Леонидовну в любое удобное для неё время после пяти - все равно на работе сидеть до половины восьмого, а по записи никого нет.
Раскланявшись с мануальным терапевтом, Алена вернулась к маме, которая уже ждала её на балконе, пристроившись на самом солнцепеке.
- Может, перейдем в тень? Обгоришь же, - девушка чуть передвинула стоящий тут же небольшой зонтик, типа пляжного.
- Нет, мне хочется погреться. А теперь рассказывай, из-за чего поругались с Женей. Кстати, он мне понравился.
- Я знаю. Он вообще хороший...
- Тогда внимательно слушаю. - Алена хотела было закатить глаза от такой настойчивости, но не стала обижать маму. Да и, кто знает, может, и самой станет легче, если рассказать... - Давай по порядку, с чего все началось? Несколько часов назад у вас точно все было хорошо...
- Началось все с Алины. Только, пожалуйста, не волнуйся, её проблему мы решим.
Все ещё думая, как бы сформулировать все так, чтобы не причинить ненужных волнений, Лёнка постепенно рассказала почти все. Единственным, что она упустила, было гостевание у Астахова. Вряд ли об этом нужно упоминать. Да и о личности того, кто поможет с фотосессией младшей сестренки, Алена тоже сообщила очень уклончиво. Просто старый знакомый, который должен услугу. Говоря по существу, девушка и не соврала, но в этот момент умение вот так уклончиво и не врать, но и правды не говорить как-то не особо радовало.
- ... вот тогда ты и позвонила.
Как оказалось, рассказывать ничуть не легче, чем копить в себе, но хотя бы от слез смогла сдержаться.
- А ты говорила ему именно по этим причинам? Ничего другого не было?
- Это ты осторожно спрашиваешь, не стала ли я снобом? Нет, мамуль. Я не хотела его обидеть, но, похоже, что получилось...
Они замолчали на несколько минут. Алена пыталась понять, зачем только что добавила седины на виски матери. Ирина Леонидовна же о чем-то напряженно размышляла.
- Ален. Естественно, я на твоей стороне, но... И его тоже понимаю. Ты когда-нибудь думала, почему я вышла замуж за твоего отца?
- Не раз и не два.
- Я люблю его. И тридцать лет назад любила, и сейчас. Да, не так, как тогда, по-другому, но все равно. Он и в молодости был таким же - властным почти до диктатуры, упрямым.
- Нетерпимым.
- Да. Как и ты. Любить таких, как вы с папой, сложно. Вы очень ответственные, стараетесь все взять на себя, только иногда нужно дать себе расслабиться. Не пытайся тащить все одна, дай ему возможность быть ведущим. Просто, если будет нужно - немного корректируй направление.
- Поверить не могу, что ты учишь меня, как правильно вести себя с мужчинами, - Лёнка даже рассмеялась.
- Этому ты и сама научилась. Я советую, как не обидеть любимого мужчину. А это большая разница.
- Почему ты раньше мне этого не говорила?
- А ты бы поняла? - Ирина Леонидовна тихо рассмеялась, заметив выражение досадливого согласия на Аленкином лице. - Вот именно. Я очень старалась не давить на вас, этого и со стороны папы хватало.
- Ага, только мы же самые умные, на чужих ошибках не учимся, только исправно делаем свои...
Девушка сразу поняла, о чем идет речь. Когда она была подростком, шли девяностые. Середина и конец десятилетия. Это сейчас она знает, что тогда происходило, и смутно представляет, чего стоило отцу не потерять бизнес, а развиваться и идти вперед. Не скатиться в откровенный криминал, удержаться на плаву. Они тогда могли его не видеть целыми днями, о каком уж суровом воспитании могла идти речь. А мама... Такое впечатление, что она винила себя за то, что не смогла им быть одновременно обоими родителями. Вот детки этим и пользовались. Когда же папа попытался приструнить, оказалось, что поздно уже - порка не поможет, а поганые характеры уже сформировались. Единственным из них нормальным ребенком был Илья. Спокойный, нелюдимый мальчик с явным художественным талантом. Интересно, отец полностью задавил в нем эту жилку, или хоть что-то осталось?
- Мам, а Илюша сейчас чем занимается? - стыдно признать, но она ничего не знала о жизни брата... Да, мама что-то упоминала в телефонных разговорах, но Алена всегда пыталась от этого абстрагироваться, чтобы не чувствовать себя совсем одинокой.
- Он полгода назад переехал жить в Уссурийск, работает дизайнером в рекламном агентстве. Говорит, что очень нравится.
- Это хорошо. А как к этому отнесся папа?
Ирина Леонидовна только махнула рукой.
- А от вас с ним реакции все равно не дождешься. Кивнете с каменными лицами и все. Он не обрадовался, но и не противился. Главное, что Илюше там хорошо, да и недалеко, мы часто видимся. - На это девушка не ответила, понимая, что мама, может, и не хотела подчеркивать, насколько далеко уехала Алена, но все равно не сказать это не могла. - Я же знаю, что ты вернешься туда. Хотя бы за Женей.