Супруга императора продемонстрировала колоду карт в ладонь размером.
— Конечно же нет, — быстро сказал я.
Елена Алексеевна накрыла стол плотной тканью, разгладила складки. Затем протянула руку с колодой ко мне.
— Положите ладонь на карты, — попросила она. — Ничего не чувствуете?
— Нет, — я свёл брови к переносице, затем приподнял их, отрицательно покачал головой. Я только сейчас вспомнил Лилию Карловну, супругу Петра Сергеевича. Она тоже увлекалась гаданием на картах таро. Я ей даже подарок сделал соответствующий.
Елена Алексеевна кивнула, перетасовала карты и начала выкладывать их на стол. Судя по взглядам княгинь, процесс гадания им очень нравился. Они с интересом и любопытством следили за мамой. Я же обратил внимание на то, что нас никто не беспокоил. Ни разу в комнату не заглянули фрейлины, не проверили, как дела у Императрицы, не спросили, нужно ли ей что-нибудь.
— Если разложить карты два раза подряд, результат ведь будет разный, — нарушил я молчание. — Какому из них верить?
— Верный будет лишь один, — сказала Елена Алексеевна. — Второй, третий и так далее, призваны лишь обмануть и ввести в заблуждение.
Я неуютно заёрзал на стуле. Не люблю я весь этот оккультизм.
— Помню, один из африканских шаманов вуду проклял всю нашу команду, — вставил я. Не люблю затянувшееся молчание. — Плясал от радости и кричал, что мы все умрём…
— Да? — Елена Алексеевна на секунду остановилась, а княгини посмотрели так, словно у меня на лице осталась метка этого самого проклятия.
— Но ничего не случилось. Вообще. Даже не ранили никого, — хмыкнул я.
— Значит, это был плохой шаман, или обманщик, — вставила младшая княгиня.
— Может быть, — согласился я. — Но на всякий случай я ему голову… повернул сильно.
— Тогда это всё объясняет, — ответила Елена Алексеевна задумчиво, глядя на карты.
Мне картинки на столе не говорили ни о чём. Ни положение, ни рисунки не вызывали никакой ассоциации.
— А он страшный был, шаман вуду? — спросила Мария с блеском в глазах.
— Скорее неприятный, — брезгливо поёжился я. — Пугающего в нём ничего не было. Только грязь и запах неприятный.
— Всё тот же результат, — задумчиво произнесла Императрица. — Башня и десятка мечей.
— Плохо, — покивала старшая княгиня. — А маг не появился?
— Если учесть, что мы его позвали, то… — Елена Алексеевна сдвинула три карты, лежащие стопкой. На верхней изображался мужчина с палкой, стоявший напротив частокола, под ним находился козлоногий рогатый демон и обнажённая пара людей на цепи. Последняя карта лежала рубашкой вверх. — Дьявол уже здесь.
— Тот самый? — в голосе старшей княгини появились испуганные нотки.
— Тот самый, — подтвердила императрица.
— Простите, а можно и мне рассказать, что там такого интересного на столе происходит, — сказал я. — И кто этот дьявол?
Изящным движением она перевернула последнюю карту, изображающую фигуру в плаще с косой. Над картой изображалась римская цифра «XIII». На секунду над столом повисла тишина.
— Пугающая картинка, — сказал я. — Что она значит?
— Тщетные попытки помешать дьяволу исполнить задуманное…
«Зачем я во всё это ввязался?», — пришла мысль.
— Это наш дьявол, не твой, — сказала Елизавета и судя по голосу её это сильно пугало. Девушка даже на «ты» от волнения перешла. — Он уже появлялся сегодня в раскладе…
— В этой колоде сколько карт? — я даже злиться начал от того, что над столом повисла подобная атмосфера. — Сорок, пятьдесят? Шанс, что он появится в каждом раскладе довольно велик.
Наушник пискнул, а затем завибрировал пейджер на поясе. Я снял его, посмотрел, но бегущая строка оставалась пуста.
— Валентин Михайлович, — раздался голос в наушнике, — Вас ждут у западного выхода. Сергей Васильевич, Кузьма Фёдорович — второй этаж, западное крыло.
— Так кто же этот дьявол? — спросил я, убирая пейджер.
— Лидер радикальных анархистов, — сказала княгиня Елизавета, — Старицкий.
— Эти мелкие террористы есть и в России? — удивился я. — Всегда думал, что от них страдает только небольшие страны Европы.
— Он присылал письма с угрозами, — сказала княгиня. — И после смерти папы, их ячейка активизировалась.
Словно в подтверждении её слов где-то далеко прозвучал взрыв. Судя по звуку, за площадью, возможно, с набережной реки Мойки. Наушник ещё раз пискнул, но я не стал слушать, убрав его в нагрудный карман костюма.